Но если я погибну начал было Рейн.
Твой товарищ, полковник указал на Страж Элен, возьмет на себя твою миссию. Кстати, он присутствует здесь с самого начала переговоров, а я не слышал от него ни слова. Он вообще умеет говорить?
Какое это имеет значение?
У него есть имя?
Неважно. Вы ведете переговоры со мной.
Ты будешь драться?
Да, черт возьми, буду! выкрикнул Рейн.
Элен вцепилась в подлокотники кресла, сжав их до боли в пальцах. Она едва удерживалась, чтобы не завопить: «Не надо! Не соглашайся, Рейн! Они убьют тебя!» Но она обещала не вмешиваться, и боялась нарушить с таким трудом достигнутую хрупкую договоренность.
Хорошо, кивнул полковник, Ты и лучший из моих солдат будете биться врукопашную. Только такой поединок может обнажить истинную силу духа человека. Пусть простые солдаты полагаются на оружие, истинные воины доверяют лишь своим навыкам и умениям. Готовься к бою, Рейнхарт.
***
Рейн с трепетом смотрел на приближающуюся к нему громаду Титана. Как и перед разговором с полковником Григорьевым он пытался выявить слабые места противника, но не находил их. Конечно, будь у него возможность воспользоваться оружием, Рейн попытался бы всадить снаряд в узкий зазор между корпусом и куполом вращающейся башенки, похожей на башни русских послевоенных танков. Бой мог бы кончиться раньше, чем русский пилот успеет навести на Стража перекрестье прицела. Но теперь, при навязанных ему условиях
поединка, приходилось импровизировать.
Поручик Владимир Кузнецов! представился по-английски пилот Титана, пользуясь внешним громкоговорителем, Для меня не только честь, но и удовольствие вступить в бой с тобой.
Взаимно, сухо отозвался Рейн, и добавил, стараясь выиграть хоть немного времени, Давно ли в пилотах, gospodin poruchik Кузнецов?
Русский воспринял вопрос, как издевку. Ведь Титаны разрабатывались и испытывались в строжайшей тайне, вряд ли у него до сегодняшнего дня была возможность побывать в реальном бою.
Достаточно давно, чтобы научиться воевать и убивать, выживать и побеждать! ответил Кузнецов, Не пытайся заговаривать мне зубы. Заткнись и сражайся, иначе я просто вдавлю твою машину в землю, и она станет твоей могилой!
Титан Кузнецова отсоединил от предплечья и бросил огромную длинноствольную автоматическую пушку, после чего решительно зашагал на противника, не делая даже попыток прикрыться руками. Рейн прикинул, что эти манипуляторы, ритмично покачивающиеся в такт шагам, в полтора раза длинней и вдвое толще рук его Стража.
Титан выглядел как машина, созданная для прорыва обороны мощным натиском. В нем не было своеобразного изящества, присущего Стражам. Вместо плавных обтекаемых обводов корпуса тяжелые, словно топором рубленые очертания. Необычайно могучие манипуляторы, броня, непробиваемая за счет толщины, а не передовых технологий
Да и тактика применения этих машин явно отличалась. Если Стража сравнить с мечом универсальным оружием, способным рубить, колоть, резать и парировать удары, то Титан походил на молот мощный, но не дающий много вариантов ведения боя.
Бросалось в глаза, что российские конструкторы не смогли или не успели воссоздать в своем творении уникальную систему связи между пилотом и машиной, что была ключевым элементом Стража. Движения Титана не были и вполовину столь же быстрыми и четкими, напоминая маневры строительной техники, вроде экскаватора.
Рейну ничего не оставалось, как пустить в ход свои единственные преимущества скорость и быстроту реакции. Он ловко отступил с пути несущегося на него Титана и нанес пробный удар. Он услышал, как загудела броня, но не ощутил, чтобы она подалась под давлением. Такое впечатление, словно он ударил по сплошной скале. Русский размахнулся и ударил в ответ. Страж пригнулся, рука Титана как стрела башенного крана пронеслась над головой Рейна.
Кружа вокруг противника, Рейн без труда уклонялся от его мощных, но не слишком стремительных атак. Время от времени он сам наносил удар, попадающий в цель, но не влекущий никакого видимого результата, не считая раздраженных проклятий от русского пилота. Хотя в рукопашном бою Титан проигрывал Стражу в ловкости, это искупалось его неуязвимостью. «Интересно, догадывался ли об этом полковник Григорьев, когда настоял на рукопашном поединке?» подумал Рейн. Ему оставалось только тянуть время и показывать себя с наилучшей стороны, рассчитывая, что полковник удовлетворится зрелищем и прикажет своему подчиненному прекратить бой.
Рейну казалось, что поединок продолжается уже не меньше часа, хотя прошли считанные минуты. Он начал уставать, но, как ему хотелось верить, противник хотя бы вполовину так же измотан и утомлен. Из клапанов на корпусе Титана уже несколько раз вырывались струи пара, и Рейн надеялся, что это сброс давления из перегретого реактора. Не повезет тому, кто вздумает приехать на озеро отдохнуть, не запасшись дозиметром.
К сожалению, стечение обстоятельств сыграло не в пользу Рейна. Его Страж был потрепан в ходе боя против гарнизона базы и после схватки с Мэй. А потом, без всякого ремонта и обслуживания, ему пришлось перенести продолжительный марш-бросок на предельной скорости по пересеченной местности. Некоторые системы начали пошаливать уже тогда, а некоторые приберегли сообщение об отказе до той роковой минуты, когда Рейну была жизненно необходима идеальная работа каждого винтика.