Соединенные Штаты обладают оружием, способным остановить ваше вторжение, сказал Рейн, Но его применение приведет к огромным человеческим жертвам и ужасным последствиям. Поэтому президент ищет любые другие пути
О чем ты говоришь?
О ядерной бомбардировке. Ядерный удар единственное, что гарантированно остановит вас, прежде чем вы доберетесь до плато Рон.
В своем ли уме твой президент, парень? искренне удивился Григорьев, Он собирается бомбить собственную страну? Это же безумие!
Он не мой президент, ответил Рейн, Я лишь представляю здесь его интересы.
Неважно, раз ты говоришь от его имени. Я не могу поверить, что здравомыслящий человек способен принять такое решение и отдать такой приказ.
А в своем ли уме ваш лидер, генерал Рябцев? спросил Рейн, начиная понемногу закипать, Или император Романов?
Что ты имеешь в виду?
Вы говорите, что не можете поверить в способность здравомыслящего главы государства применить ядерное оружие и убить тем самым десятки тысяч гражданских? Но ведь ваша операция, смысл ракетного экрана и все многолетнее противостояние между Востоком и Западом основаны на теоретической возможности того, что одна из сторон нанесет ядерный удар по другой, и на страхе перед этим. Но какой бесчеловечной жестокостью и извращенным безумным мышлением надо обладать, чтобы первым отдать приказ о ядерном ударе по другой стране? Я верю, что президент Соединенных Штатов не настолько безумен. Он готов уничтожить тысячи своих соотечественников, чтобы спасти миллионы, в том числе и по вашу сторону океана. А способен ли ваш лидер нанести ядерный удар первым? Этого я не знаю. Ответьте мне, если можете. Я твердо знаю только одно простым мирным людям, как американцам, так и русским, ядерная война не нужна!
Не народы начинают войны, со вздохом сказал Григорьев.
Но народы их заканчивают, так или иначе! ответил Рейн, Либо последние выжившие договорятся на руинах нашего мира, либо договоримся мы здесь и сейчас.
Мир был создан единым, проговорил русский полковник, душу которого тронули слова Рейна, Конечно, с возникновением государств и наций начались войны, постоянно возникали религиозные и расовые разногласия, перерастающие в конфликты. Возникали идеологии и движения, не дающие людям мирно существовать. Наша планета никогда не была спокойной безопасной гаванью. Но никогда прежде противостояние не принимало таких масштабов, как во время двух Мировых войн, а затем «холодной войны». Мир был насильственно и противоестественно разделен на две части Восток и Запад. Ты достаточно взрослый, чтобы знать историю, как бы искаженно ее не преподносили в ваших школах, так что я не стану углубляться в детали. Скажу лишь, что с началом «холодной войны»
политики и правители, а вовсе не народы, решают судьбу мира. Солдаты, такие как ты и я, вынуждены считаться с этим и искать свое место. Если я не в силах изменить мир, я должен поступать так, как велит мне долг и сердце. Война это сосредоточие зла, но мы с тобой лишь пешки на этой войне.
Я не согласен! Рейн энергично помотал головой, Сейчас именно от нас зависит судьба мира. Ваше решение может определить весь дальнейший ход истории. Я еще раз прошу сложите оружие. Продолжение борьбы и стремление любой ценой выполнить задание для вас бессмысленны.
Я не боюсь смерти, ответил Григорьев, И мои люди пойдут за мной хоть в ад. Ты хорошо и правильно говорил, Рейнхарт. Но ты не прав в том, что наши действия не имеют смысла. Мы выполним наш долг, именно потому, что в этом смысл долга. Передо мной поставлена ясная и логичная задача, и я не могу просто взять и отказаться от нее без веских причин, из одного только человеколюбия. Если нас превратят в радиоактивный шлак на подходе к цели что ж, так тому и быть. Но мы, по крайней мере, сделаем то, чего от нас ожидают, и погибнем с честью.
Рейн поразился, насколько речь русского командира была схожа со словами Мэй, перед тем, как ему пришлось вступить с ней в бой. Неужели и тут исход будет таким же? Он поспешно выложил свой последний и решающий козырь.
Нет, gospodin polkovnik, сказал Рейн, Я не призываю вас нарушить долг перед теми, кто послал вас на смерть. Но хочу, чтобы вы знали пока вы плыли через океан, повстанцы в России потерпели поражение! Те, кому вы служили, утратили власть и право вершить судьбы стран и народов, даже если допустить, что перед этим они ими обладали. Окончательный разгром мятежников и восстановление законной императорской власти вопрос нескольких дней. Вы теперь армия без страны. Не больше и не лучше, чем банда наемников!
Григорьев побледнел, хотя ни жестом, ни словом, не выдал охвативших его чувств. Значит, худшие опасения все-таки сбылись. Он не сомневался, что Рейн говорит правду. Обманывать и блефовать в подобной ситуации немыслимо, ведь Рейн должен быть твердо уверен, что его слова не опровергнут с негодованием или смехом, а у него не было и не могло быть такой уверенности. Рейн не мог знать, что Григорьев давно утратил связь с «Большой землей», и он не мог прочитать мысли полковника, в которых тот был близок к тому же выводу.
Откуда у тебя такая информация, собрав волю в кулак, твердо произнес полковник, Почему я должен тебе верить?