Соединение потеряно, сэр, растерянно сообщил оператор, Возможно, технические неполадки или его умышленно разорвали.
Блэквуд задумался, нервно сцепив пальцы. Он никак не мог поверить, что ситуация выходит или уже вышла из-под его контроля. Ведь буквально несколько часов назад ничего не предвещало беды. А теперь на проекте поставлен крест, это не подлежит сомнению. Все, что еще можно сделать не дать произошедшему выйти за пределы базы «Чайна Лейк». Задушить бунт, схватить беглецов и скрыть от общественности все, что только можно. А потом война все спишет. В данном случае, высадка русских в Калифорнии произошла как нельзя кстати.
Подъемник на поверхности, сэр, прозвучал очередной доклад оператора.
После этих слов Блэквуд колебался недолго.
Дайте мне связь с командующим базы, приказал он, прежде чем произнести единственную фразу, ставшую спусковым крючком развернувшейся после этого драмы, Остановите их!
Тэри внешне никак не проявила своих эмоций. Она видела и понимала, что другого выхода у генерала не было. Но, в то же время, она лучше других представляла, на что способны ее подопечные.
***
Что бы я им не говорила, что бы ни делала они все равно попытаются нас остановить, с горечью произнесла Элен, пока платформа подъемника несла их наверх, к ровному кругу чистого голубого неба.
Мейер не подвел, люк ангара начал открываться почти сразу после того, как они включили подъемник.
Мы не позволим остановить нас, ответил Рейн, Пусть только попробуют.
Возможно, нам придется сражаться, чтобы выбраться с базы живыми, сказала Элен.
Значит, будем сражаться, безучастно согласился Рейн.
Слушай, Рейн, так уж получилось, что начиная с той минуты, как я застрелила двух солдат, я вроде как взяла инициативу в свои руки. Может, в тот момент это было оправдано. Хотя я не собиралась ставить под сомнение твое лидерство В конце концов, ты начал все это, поделился со мной своими мыслями. Теперь, когда мы в Стражах, думаю, ты должен командовать.
Как раньше, когда мы шестеро были одной командой. Тебя готовили к роли командира, ты должен справиться. А я буду послушной девочкой, хорошо?
Рейн невесело усмехнулся.
Кажется, после того, как меня схватили на лестнице, что-то во мне сломалось Нет, кости целы, я о другом. Просто я вдруг понял, насколько все серьезно, чем мы рискуем, и что с нами может случиться И я понял, что не готов к этому. Не готов нести ответственность, не могу думать и решать за других. Дерьмовый из меня командир, годный только для учений и тренировок. А как запахло жареным я и облажался. Столько ошибок наделал И самое неприятное, что оглядываясь назад я не представляю, как же надо было действовать, чтобы все прошло как по маслу. И я не знаю, что делать теперь
Ты сам подрываешь свою уверенность, взваливая на себя вину, хотя ты не виноват и ничего не мог изменить, сказала Элен, Ты не должен сомневаться в себе и показывать свою слабость перед подчиненными. Командир не должен говорить: «я не знаю», потому что командир все знает. Будут ли твои решения правильными покажет время, но принимать ты их должен здесь и сейчас, не сваливая ни на кого ответственность и не ожидая, что кто-то сделает за тебя твою работу. Ты понял меня, Рейн?
Понял, Рейн кивнул.
А теперь громко и четко скажи, что мы будем делать.
Я выведу нас обоих с этой базы живыми, как и обещал, сказал Рейн, И я верю мы справимся. «Эхо», делай, как я скажу
Одно «но», командир, прервала его Элен, Это старый позывной, оставшийся от той части жизни, с которой покончено. Не называй меня так.
А как же тогда? «Лиса»?
Это ужасно. Давай обойдемся без этих глупых позывных. Ты не «Ромео», я не «Эхо» и тем более не «Лиса». Мы люди с именами.
***
В сотне миль к западу от базы «Чайна Лейк» бывший полковник российской императорской гвардии, а ныне офицер повстанческой армии Александр Григорьев осматривал местность через мощную оптику дальномера. Раздался сигнал вызова рации, полковник ответил.
Разрешите доложить, господин полковник. Это капитан Жуков, командир первого взвода подразделения «Доспех». Мы выдвинулись на намеченные позиции. Ждем ваших дальнейших указаний, господин полковник.
Есть ли не боевые потери в ходе марш-броска?
Никак нет, господин полковник. Все машины исправны. Но, если позволите заметить, людям не помешал бы отдых. Мы сражаемся с момента высадки.
Полковник взглянул на свои старые, но от этого не менее точные часы с двуглавым орлом на циферблате.
Вы знали, что так будет, господин капитан, произнес Григорьев, Вас и ваших людей готовили к этим трудностям. У нас не так много времени, чтобы расходовать его на отдых. Если мы не продолжим движение сейчас, янки могут подтянуть силы и укрепить оборону. Мы должны пользоваться преимуществом и идти через их страну, как нож сквозь масло!
Да, господин полковник.
Готовьтесь. Через час я лично возглавлю атаку вашего взвода, сказал полковник, Второй и третий взводы будут прикрывать наши фланги и тыл. До цели еще далеко, но мы приближаемся к ней с каждым шагом.
Так точно, господин полковник.
Григорьев отключил рацию и снова приник к окулярам дальномера. Горизонт закрывали полускрытые дымкой горы Сьерра-Невада, самое серьезное препятствие на пути к цели. Горы напоминали полковнику Афганистан, где пришлось повоевать в молодости. В его коварных ущельях и аулах проливали кровь тысячи русских солдат. Но тогда у армии Российской Империи на вооружении состояли лишь обычные танки и бронемашины, становящиеся на извилистых горных дорогах легкой добычей гранатометчиков или жертвой замаскированных фугасов. Сейчас же в распоряжении полковника было подразделение боевых машин, специально разработанных для действий в труднодоступной гористой местности. Они были великолепно защищены и вооружены, и пока в столкновениях с янки не знали поражений. Если все и дальше сложится так удачно миссия, несомненно, будет выполнена, как и предполагалось. О том, что случится с ним и его подчиненными после завершения задания, полковник Григорьев старался не задумываться. В конце концов, что такое несколько человеческих жизней, когда на кону стоит судьба всей страны.