Как думаешь, долго
мы ещё продержимся? спросил Исаак, поворачиваясь к Мэннингу.
Столько, сколько сможем. Других вариантов всё равно нет.
Один из охранников, которые следили за коридором, вдруг резко обернулся к ним:
Они идут!
Все, у кого было оружие, тут же нацелили его в проход, в котором показалось несколько вооружённых фигур, и звуки стрельбы прокатились по коридору. Сотрудники СБ комплекса открыли огонь и успели подстрелить двоих, прежде чем остальные противники рассеялись за укрытиями или попрятались в боковых помещениях. Несколько дротиков на огромной скорости пробили верхнюю часть стола, которая была тоньше всего, и попали в грудь офицеру безопасности, отбросив его назад. Кто-то из капитанов Мэннинга тут же подхватил выпавшее из его рук оружие и занял освободившееся место на баррикадах.
* * *
Мы скоро возьмём их, раздался голос из наушника. Отступайте обратно на шестьдесят седьмой этаж и приготовьтесь паковать аппаратуру. Больеро! Ответь!
Похоже, у губернатора дела плохи, ляпнул молодой напарник Толфенда.
Сомерсон уже успел вернуться, вместе с рейнцем он принес раненую. За время, которое наёмникам понадобилось, чтобы отбить приёмный зал, её состояние ухудшилось, но всё ещё оставалось стабильным. Вопрос, сколь долго это будет продолжаться
Альфред при этих словах тут же повернулся к нему.
Нам нужно идти за ними, десантник поморщился, потревожив резким движением наскоро перевязанную руку. Если они говорили про глушилку, нужно уничтожить или отключить её. Тогда мы сможем вызвать наших.
Простите, но данный вопрос находится в юрисдикции планет начал было Толфенд, но Альфред тут же его перебил.
Да пошли вы к чёрту! заорал он. Где ваша треклятая Гвардия! Почему их до сих пор нет! Здание вашего правительства атаковано! Прошло полчаса! Ваших людей убивают, а вы ни хрена не делаете!
Что-либо возразить на это офицеру безопасности было нечего. Он только открывал рот, как выброшенная на берег рыба. Не дождавшись более развернутой реакции, Альфред повернулся к своим людям.
Вот что мы сделаем, сказал он. Делимся на две группы. Я, Райн, Вейл и София двигаемся наверх и уничтожаем глушилку. Все остальные спускаются вниз и стараются выбраться из здания.
Хорофый план, но ты не пойфёшь, ответила Лиза, которая уже подобрала с земли одну из винтовок и сняла пару магазинов с убитых. Твоя рука не рафотает, ты не можешь дерфать оруфие.
Вейл, даже не думай
Нет, Альф. Это ты не фумай. Не будь ифиотом, ты пфекфасно знаешь, что в фанной ситуации от тефя не буфет мнофо толфа.
Чтобы опровергнуть слова подчинённой, Альфред попытался сжать кулаки Получилось только с одним. Пальцы на повреждённой руке плохо слушались и почти не функционировали. Связки были повреждены. И всё действительно было так, как сказала Лиза. Будучи раненым, он будет только замедлять отряд.
Мы тоже пойдём с вами, сказал Толфенд, прежде чем он успел ответить.
Альфред кивнул в ответ:
Хорошо. Вейл, ты командуешь
Позади щёлкнул затвор винтовки. Наёмники обернулись и увидели, как высокий рейнский офицер проверил оружие и уверенным движением руки вставил магазин.
Если вы не против, спокойно произнёс Форсетти, я бы хотел присоединиться к вам.
Мы, конечно, не против, лишний человек не помешает, ответила Вейл и пожала плечами.
Луи дёрнул Форсетти за рукав.
Вильям, тебе не обязательно делать это
Лицо Верля было бледным, и Райна, который наблюдал за произошедшим, это не удивляло. Вряд ли когда-либо в своей жизни торговый представитель подвергался такому риску.
Луи, они правы, и у них будет каждый ствол на счету, особенно если этих ублюдков там не меньше, чем здесь.
Это не наше дело, мы только наблюдатели и
Лицо Форсетти окаменело.
Вот и наблюдай, Верль, резко произнёс он. А я военный. Я не могу просто стоять в стороне, когда происходит такое. Так что будь добр, предоставь мне возможность делать свою работу.
Луи сомневался. Ему не хотелось разделяться с Форсетти. Не потому, что он боялся за свою жизнь. Нет, за свою карьеру профессионального разведчика Верль сталкивался со многими опасностями и периодически рисковал собственной жизнью наряду со своими агентами и информаторами. Но Форсетти
Молодой капитан импонировал ему. Он был идеалистом. Чтил кодекс чести и свой долг перед государством. Все свои решения он рассматривал через призму двух этих вещей, что периодически приводило к конфликтам в его собственной душе. А ещё он был патриотом, который истинно верил в своё государство и его правоту. Именно поэтому, когда долг расходился с его
личными представлениями чести, это тяжестью ложилось на его плечи. Но когда он был придан Луи в качестве помощника по координации действий Службы внешней разведки с операциями флота, Форсетти обмолвился, что долг для него превыше всего.
Луи мог приказать ему остаться и сопровождать его. Мог, но не стал, а лишь махнул рукой:
Иди, только не вздумай умереть. Мне не хотелось бы снова привыкать к другому офицеру, которого посадят мне на шею.
Вильям смотрел на него несколько секунд.
Я постараюсь, Луи. Форсетти хотел сказать что-то ещё, но только кивнул и отошёл к группе, которая собралась возле лифтов западной части здания.