Я позволила ей себя увести, но внутри меня крепла уверенность, что мне не нужно на всё это соглашаться. Мысль о том, что меня вообще не должно здесь быть становилась до ужаса навязчивой и противной в своей назойливости.
- 'А может,' - подумала я, - 'может быть это и не совсем моя мысль? Может во мне просто срабатывает выдрессированное за все эти годы понимание: всё, что не касается медицины, не должно мне быть интересно!'
Может быть всё дело в том, что мне с самого детства диктовали как жить, кем и какой я должна быть? И хотя я не раз пробовала противиться диктатуре своего деда и матери, пробовала бунтовать против, написанного родными, сценария моей жизни, я, не могу до конца, отринуть вбитые в мою голову правила и обязанности.
Обязанности... Я обязана стать той, какой меня хотят видеть дедушка Клим, бабушка Полина, мама, мои дяди и все прочие многочисленные родственники в белых халатах!
Я должна жить только так, как считают нужным они, ведь все они лучше знают, что мне нужно! Только они, чёрт возьми, знают, чего я, на самом деле, хочу!..
Ну, конечно!..
От осознания гнетущей несправедливости, в которой я росла и жила все свои восемнадцать лет, на глазах у меня появились горячие пекущие слёзы. Вместе с этим, я ощутила гневное желание воспротивиться, наконец, этой диктатуре моих родственников.
Я ускорила шаг, торопясь вслед за Яной. Теперь я хотела туда, на сцену с дельфинами и косатками. Я хотела этого не только потому что Костя предложил и Яна попросила, я теперь хотела этого ещё и потому что знала - маме и дедушке это не понравится.
Да что там! Я могу себе представить какой Армагеддон разразится у нас в доме, когда дедушка Клим прознает о моих проделках.
На моих губах сама собой расплылась ехидная улыбочка.
Мы с Яной остановились перед той самой дверью, за которой я стояла вчера, когда впервые увидела Костю.
Все уже были на месте, наготове. Все дрессировщики питомцев дельфинария уже стояли вчетвером, в один ряд и радостно махали руками переполненной зрительской
трибуне.
Шумно плескалась золотящаяся под светом солнца лазурная вода и над волнами огромного бассейна летели звуки аплодисментов.
Публика требовала, зрители жаждали увидеть, наконец, зрелище ради которого пришли сегодня сюда.
- Добры день, дорогие зрители! - прозвучал из динамиком громкий голос, - Мы рады приветствовать вас всех сегодня, здесь, в тёплом и всегда солнечном 'Сантосе'!
Я узнала голос: это был Игнат. Зрители на трибунах зааплодировали громче, кто-то закричал в нетерпении. Я увидела радостное предвкушение не только на лицах детей, но и многих взрослых. Я видела, как счастливо улыбаются зрителям Костя, Инна, Яна и ещё двое дрессировщиков, имён которых я не знала.
- А сейчас, уважаемые зрители, позвольте вам представить жителей вечно солнечного 'Сантоса'! Итак, встречайте!..
Я увидела, как в бассейн, через открывшийся шлюз выплыли четверо дельфинов.
- Бесподобный... Себастьян!
Под звук своего имени из воды, красуясь перед зрителями, выпрыгнул один из дельфинов.
Трибуны взорвались радостными криками, слышался смех детей и повсюду сияли радостные лица.
Я завороженно, затаив дыхание наблюдала за происходящим. Я и сама не могла толком объяснить, что именно заставило меня застыть в таком восхищении.
- Наша великолепная красавица... Ингрид!
Второй дельфин в ореоле сверкающих брызг воды взлетел из воды, вызвав новую волную восторга у зрителей.
Я тихо охнула, глядя на происходящее передо мной и ощутила какое-то странное, но очень приятное, греющее меня изнутри волнительное чувство. Оно стремительно разрасталось внутри меня вызывая у меня будоражащий и оживленный трепет. Мне показалось, даже, что некая нематериальная часть меня, словно, стремительно воспарила куда-то в бесконечную высь.
Сердце билось быстрее, моё дыхание участилось, а на губах, сама-собой, расплывалась беспричинная улыбка.
Игнат, тем временем, представил публике ещё двух дельфинов: Ахиллеса и Эвридику. Эти два дельфина так же покрасовались в прыжках, и представление началось.
- Эй, ты, обручи подай!
Я с трудом отвела взгляд от дельфинов в воде и посмотрела на Инну.
Удивительно, но её грубое обращение ничуть не обидела меня.
Я оглянулась, увидела рядом с собой сложенные в одном месте разноцветные обручи, мячики, шары и прочие игрушки для водоплавающих питомцев дельфинария.
Я подала Инне и Косте цветные обручи. В момент, когда я передавала обруч Кости, парень коснулся моей руки, я подняла на него взгляд и увидела его одобрительную улыбку.
От вида его улыбки и взгляда зелено-карих глаз внутри меня что-то дрогнуло и заставило замереть на мгновение. За это короткое мгновение, я успела заметить ещё один взгляд, брошенный позади Кости. Инна успела увидеть короткий жест Кости и наш обмен взглядами, и я успела заметить, как сильно её это затронуло.
Все четыре дельфина выглянули из воды и четверо дрессировщиков бросили им свои обручи. Дельфины в воде ловко поймали и принялись ловко вращать на своих носах.