«Почему» не имело значения, когда я потянулась к его рту. Всё, что я сделала, это почувствовала, что это правильно, хотя он угрожал либо убить меня, либо посадить в клетку, и я действительно хотела ударить его в сердце раньше. Серьёзно. Ни в одном нормальном мире всё это не было бы даже отдалённо нормально. Конечно, не то, что я собиралась сделать. Я делала много странных вещей, но это всё это было ненормально. Мы не были нормальными, и нормы, правила и ожидания здесь не были чёрно-белыми. Они были серыми, и мы тонули в этом, но я знала, когда он поцеловал меня раньше, что всё ещё была часть Зейна, которая узнала меня, узнала нас и всё, что мы значили друг для друга. Достижение этой части Зейна того стоило.
В тот момент, когда мои губы коснулись его, я вздрогнула, он вздрогнул. Поцелуй не было ничего похожего на то, что было в парке. В нём не было ни робкого подталкивания, ни надежды. Он был там, и его реакция была мгновенной.
Я Ты нужна мне, сказал он хриплым голосом.
У тебя всегда есть я, Зейн.
Его губы прижались к моим, и поцелуй имел вкус
воды и зимней мяты, знакомый, но незнакомый.
И этот поцелуй, прикосновение его губ, его языка всё быстро стало чем-то большим, чем-то более глубоким и жёстким. И всё это быстро вышло из-под контроля.
Его рука обвилась вокруг меня, а моя обвилась вокруг его шеи. Я оттолкнулась от стены, прижимаясь к нему, а затем он прижал меня спиной к стене, вес и ощущение его тела рассеивали любые мысли, прежде чем они могли сформироваться. Мои пальцы погрузились в мокрые пряди его волос, и его рука была под водой, скользя по моему бедру под плавающими краями рубашки и дальше, точно к тому, что привлекло его внимание ранее. Моя спина выгнулась, когда сдавленный звук сорвался с моих губ.
Звук был украден сводящим с ума и головокружительным поцелуем и потерян во всех тихих звуках, которые последовали за ним. Жар обжёг меня изнутри, согревая его кожу и разжигая огонь в моей крови. Я подняла ноги и обвила их вокруг его талии, покачиваясь на нём, пока мы целовались и целовались, пока у меня не перехватило дыхание, и я не остановилась на этом. Это была первобытная потребность, которая вела нас, та, которая выходила за пределы физического, и это было похоже на танец, опасно близкий к краю, то, как его язык двигался с моим, как его руки исследовали и задерживались на выпуклостях и впадинах моего тела, двигаясь по обнажённой коже, а затем ниже, скользя под хрупкими барьерами одежды. Его рука сжималась и разжималась там, побуждая меня двигаться, но я не нуждалась в уговорах. И это было очень похоже на то, как я сейчас наклонилась над этим краем, то, как я схватила его за кожу, за плечи, за руки, пытаясь приблизить его, и то, как я двигалась и извивалась, прижимаясь к нему, пока пульсирующая боль не стала чем-то настолько острым, что было почти больно.
Затем мы падали, кувыркались и кружились над этим краем.
И не было никакого пути назад от этого, от него, и независимо от того, каков будет результат, я бы не хотела этого. Я не пожалею об этом, потому что это был он. Это был Зейн, который обнимал и дотрагивался до меня, и это он создал напряжение глубоко внутри меня. Эта спираль уже затягивалась и скручивалась, когда он оторвал меня от стены бассейна, когда его огромное давление толкало всё глубже и глубже, пока его бёдра не встретились с моими. Было мгновение дискомфорта, шок от полноты, который заставил меня напрячься и задохнуться в его рот, но это был Зейн, который держал себя неподвижно, и был рваный звук, который исходил из его рта. А потом он пошевелился. Мы двигались, и не было ничего медленного, когда мы брали друг друга.
И его губы не отрывались от моих. Я не переставала целовать его, даже когда наши тела соприкасались, не сейчас, когда они качались вместе, и когда спираль распалась, выпуская поток пульсирующего, интенсивного удовольствия, мои крики падали на его губы, когда он содрогался вокруг меня, во мне.
И только когда безумие отступило, спустя много времени после последней дрожи, сотрясающей наши тела, наши губы, наконец, разомкнулись. Я промолчала. Он тоже, но всё ещё прижимал меня к себе, скрестив руки на моей спине, и я всё ещё сжимала его плечи. Он переместился, проведя своим лбом по моему, прежде чем опустил его на моё плечо. Его губы коснулись кожи там, и последовал мягкий укус.
Пульс замедлился, я открыла глаза. Первое, что я заметила, было его крыло. Оно было так близко к моему лицу, что я могла видеть, что каждая чёрточка перьев на самом деле была несколько меньше. Я могла видеть тонкую сеть вен, сияющих изяществом.
Я подняла руку. Кончики моих пальцев коснулись пушистой мягкости
Он вскинул голову, и его рука была ещё быстрее. Он схватил меня за запястье, оттягивая мои пальцы назад.
Не надо, предупредил он, обнимая меня другой рукой. Они
Моё сердце снова заколотилось.
Они что?
Его глаза изучали мои, но он долго ничего не говорил. Он просто обнимал меня, казалось, целую вечность.
Теперь я знаю, сказал он. Почему я пришёл к тебе. Дело вот в чём.
Была искра надежды, но затем мои глаза сузились.