Все верно, Виталий Григорьевич. Правильно говорите. Работаете тоже много и успешно. Вот только нет у нас времени изучать все что возможно, разбрасывать силы на все крайне любопытное. Так что, давайте подумаем, что именно нам нужно, а что можно отложить на послевоенное время.
Дмитрий спокойно аккуратно подводил профессора к нужной мысли. Он прекрасно знал, Хлопин давно с энтузиазмом работал над радиоактивностью, получил в лаборатории небезинтересные результаты. Естественно, отстранять его от дела глупо, жестоко, да и по-свински получается. Делать это князь и не собирался.
Может быть вам стоит полностью посвятить себя научной работе? предложил Шахов.
Князь коротко кивнул.
А кто собирать все воедино будет? В одно закопаешься, другое упустишь.
Думаю, мы можем найти молодого энергичного ученого, который и будет собирать все воедино. Как думаете, Виталий Григорьевич?
Я ведь лабораторию чуть ли не с нуля строил. Сам по горам и рудникам лазил, руды искал, месторождения описывал, добычу урана и радия организовывал.
Все понимаю. Ваших заслуг никто не умаляет и не отнимает. Вы очень много сделали. Земной вам поклон, Виталий Григорьевич, князь склонил голову. Вот только сделать надо еще больше. У нас с вами два года чтоб получить взрывчатку, да еще собрать изделие. Я же верно понимаю, что с детонаторами и схемой подрыва ничего не сделано?
Конь не валялся, профессор провел по усам и бородке. Правы вы, Дмитрий Александрович. Не справляюсь. Пора уступить дорогу молодым.
Стоп! Дмитрий решительно мотнул головой. Не наговаривайте на себя. Думаю, вы не откажетесь продолжить работу над реактором. Вместе с вами и новым научным руководителем на полигон поедем, когда соберете снаряд. Верно говорю?
К радости князя, все сравнительно благополучно разрешилось. Через полчаса за чаем с медом и вареньем профессор Хлопин вводил в курс дела профессора Александрова. Дмитрий и Шахов играли роль поддержки.
Простите великодушно, вспомнил князь. Так и не могу понять, почему вдруг вы все сняли с планов установку электромагнитной сепарации? Если не ошибаюсь, по расчетам, несложное дело.
Так дорого очень. Нужно много электричества. Для электромагнитов потребуются золото и серебро. По предварительным прикидкам требуется десять-двадцать тысяч тонн серебра на индукторы.
Так это самое простое! рассмеялся князь. В хранилищах тысячами тонн оно и валяется без дела.
Разве? удивился профессор.
Это же запас. В расчетах используются цифры и расписки. Кому какое дело, в слитках металл лежит, или где-то на Урале его в проволоку протянули? Баланс резервов от этого не изменится.
Вот за это спасибо, довольно протянул новый руководитель проекта. Будем работать.
Работайте, господа. Еще раз напоминаю, мне через два года нужен зримый результат.
Глава 4 Балтика
23 апреля 1942. Кирилл.Вот и все. Пролетело. За спиной остались Чернигов, дом на Воздвиженской улице. Отпуск закончился. За окном поезда провинциальная пастораль. На столе чай в стаканах с фирменными подстаканниками. Открытая коробка печенья. Рядом газета и книжка в мягкой обложке.
Кирилл задумчиво глядел на пейзажи за окном. Деревеньки, поля, перелески, аккуратные здания станций все знакомо все привычно.
Почему-то путешествие в поезде всегда навевает этакое меланхоличное настроение. Несущееся по рельсам огнедышащее чудовище с хвостом из
вагонов воспринимается этаким мостом между мирами. Вчера Малороссия, сегодня Курская губерния, вечером Старая Столица. Вроде одна страна, но какая она разная! Каждая губерния как отдельная уникальная вселенная.
Кирилл Алексеевич, вы обратили внимание как меняется застройка? сосед по купе господин средних лет протер очки платочком.
В пространстве или времени?
Значит обратили внимание, попутчик довольно кивнул и потянулся к печенью.
Угощение выставил Кирилл. Домашнее, мама и старшая сестренка в дорогу напекли.
С купе поручику повезло. Людей в вагоне мало. Четырехместный отсек на двоих. Попутчик интеллигентного вида банковский работник, в Москву едет по делам. Только не из Чернигова, а из Киева.
Все меняется, согласился из вежливости, разговаривать не хотелось. Меланхолия. Легкая светлая грусть.
Я вот замечаю. Служба обязывает. Вы, как понимаю, больше на самолеты и аэродромы внимание обращаете, а у меня взгляд за сельские усадьбы цепляется. Извините, но само идет, работу оставить можно, а она тебя нет.
Сергей Павлович, а какое отношение крестьянские дома имеют к вашей службе? Вы же в «Промышленно-крестьянском банке» трудитесь.
Самое прямое. Мой отдел ведет кредитование закупок «Доброфлота». Это авансирование поставок зерна крестьянами под твердую цену, мукомольные производства, макаронные фабрики, картофель, лен, подсолнечник. Сахарная свекла тоже. Мы же поддерживаем встречные продажи топлива, техники, инструмента, стройматериалов. Вот и приходится ориентироваться, запоминать, внимание на все обращать. Как иначе я пойму, что людям нужно, если лошадиные шоры надену?
Извините, а твердая цена и встречные поставки, это как? Я грешным делом думал, у нас рынок, цены круглый год скачут, повернулся к собеседнику Кирилл, вопрос его неожиданно заинтересовал.