Тишина. Люди в укрытиях вслушивались, пытались угадать что там происходит. Никифоров так молча молился. Больше ничем помочь своим людям не мог. Только ждать и не мешать.
Время идет. Пять минут. Десять. Секунды тянутся как резиновые. Внутри все напряжено как струна. Хуже всего так сидеть и ждать. Ждать и надеяться, что люди все сделают как надо, ничего там не зацепится, никакой пиропатрон не сработает.
Сидевший в укрытии с офицерами молодой парень полез наружу, не утерпел юный организм.
Сидеть! Аристов, не сходя с места, протянул руку и резко сдернул человека за ногу.
Простите, господин штабс-капитан, солдат опустил взгляд в землю.
Сиди и не дергайся без приказа. Еще раз такое увижу, из нарядов не вылезешь.
Наконец, раздался громкий голос Мизерницкого.
Все! Разбирайте и утаскивайте!
Никифоров и Аристовым одновременно выскочили из окопа. Мизерницкий красовался на крыле самолета. Старший унтер Селиванов вытирал пот со лба стоя в люке машины. В руке у сапёра связка с детонаторами.
Задание выполнено, ваше благородие, Селиванов вытянулся перед заместителем комбата. В бомбоотсеке четыре фугасных боеприпаса. Взрыватели выкрутили. Резьба целая. Внешних повреждений нет. При разминировании отличился рядовой сапер Пахомов.
Молодец, Адам Макарович. Больше ничего опасного не заметили?
Никак нет, старый заслуженный унтер опустил обязательный ответ на похвалу офицера. Бомбы на подвесках. Снять можно, только рычаг потянуть, только вытаскивать из самолета тяжело будет. Даже если обшивку снимем, кран не подгонишь, крылья мешают.
Хорошо. Целиком эту дуру с места сдерните?
Трактор нужен или танк. Грузовиками волоком можем не утащить.
Господа, сами решайте кто к танкистам, Никифоров повернулся к офицерам.
Затем капитан пожал руки унтеру и его людям.
И ты молодец, Станислав Мстиславович. Американец пригодился?
Помог, подсказал как в бомболюк из фюзеляжа пролезть. Не дурак, так сказать.
Взрывоопасный груз разминирован. Теперь залитые тротилом бомбы не опаснее чугунных болванок. Ротный полез в самолет с обыском, по его словам, с надеждой найти какие-либо бумаги или карты. В первую очередь штабс-капитана интересовала штурманская кабина. Сам штурман, увы, до сих пор там и пребывал. Убит еще в небе.
Поручик Мизерницкий со своими саперами пытался отделить крылья с двигателями. Должны же быть винты и фиксаторы. Все видели, как самолеты с отсоединенными крыльями перевозят. Свободных людей фельдфебель Генералов повел на работу. День не закончился, урок не выполнен.
Никифоров пошел к своей машине. Время до ужина есть, батальон раскидан на половину острова, всех надо проведать, посмотреть, проинспектировать. И заявки в планшете копятся. Отдельная работа, ночью при свете лампа разбирать, гонять интендантов, ругаться из-за каждого мешка цемента и каравана леса.
Ну бывайте, Евгений Николаевич, капитан протянул руку сопровождавшему его подпоручику Шперлингу. Эх и нападало самолётов на наш остров. Неприятное приключение вашей роте выпало
Хорошо, что не бомбы, офицер пожал плечами. Знаете, Иван Дмитриевич, на той стороне не лучше. У меня брат в авиации. Пишет, постоянно на Панаму летают. Не только наши русские, с германцами и англичанами посменно работают.
Тяжело?
Очень. Зенитка на зенитке. Перехватчиков уже мало, но все равно, не бывает вылетов без потерь. Я вот смотрю на наших зенитчиков, и вспоминаю брата.
Хоть с союзниками работают, Никифоров не знал, что и сказать. Любые слова казались глупыми, наивными, или излишне пафосными.
Все равно, цель тяжелая. Когда это все закончится, Иван Дмитриевич?
Не знаю. Наверное, как до Флориды и Мексики дойдем, так легче будет.
Хорошо бы. Очень хочется надеяться.
Глава 8 Атлантика
23 мая 1942 Кирилл.Кирилл, ты везучий человек, громко провозгласил фельдфебель Марченко. В отряде любят. Плечи офицерскими погонами обросли. Орден обмывали. Сестру нашел.
При этих словах собравшаяся во дворике Крюковых казарм компания
притихла. Сам поручик Никифоров спокойно созерцал кусочек неба над головой. К несколько бесцеремонной манере Антона Марченко все давно привыкли.
Поручик, держите себя в руках! Арсений Ворожейкин сделал серьезное лицо. Вас позавчера на Сенатской площади видели. Доложите по уставу: когда свадьба?
Ты лучше скажи, друг поручик, когда «Выборг» в море уходит?
Над двориком пронесся громкий вздох.
Вот тебе и ответ, продолжил Кирилл. Какая может быть свадьба, если я не знаю, вернемся ли в этом году домой?
Извини, Кирилл Алексеевич, если задел. Действительно видели тебя с барышней. Завидую, если честно. По-хорошему завидую.
Дурацкая шутка, господа, тряхнул головой поручик Сергей Оболенский. И вообще, забываете, что по Морскому министерству проходим. Офицер званием ниже капитан-лейтенанта или штабс-капитана жениться может только с разрешения командования. Правила знать надо. Унтерам легче, рапорт писать не нужно.
Кирилл бросил на Оболенского короткий взгляд, кивнул ресницами благодаря за своевременное вмешательство. О свадьбе он не думал, хотя был уверен на все сто, предложение сделает. Есть только один маленький вопросец. Вру, не маленький и не один. Не время в общем.