Простите, камер-паж растерянно замер. Опять три за раз и все по разным точкам. Только закончил. А вы... эээ... он вытащил из-за пазухи блокнот. Перелистнул пару страниц и неловко потоптавшись на месте, спросил: Где я вас подобрал? Сами понимаете, всех запомнить не могу. Пока не могу. Будет замечательно, если вы назовете свое имя. Еще лучше, если номер прибытия.
И вот мне стало скучно, фыркнула я. Должно быть этот кусочек подсознание взяло из вчерашнего дня, где мне оформляли страховку. Ненавижу тягомотину.
Подойдя к молодому человеку, вырвала у него из рук блокнот. На страницах в клетку разместился нечитаемый список неизвестных символов. Непонятные каракули занимали половину блокнота и совсем не напоминали письменность родного мира.
Чему удивляться? Во сне невозможно ничего прочесть, а если удается вызволить знакомые буквы, то при повторном прочтении они превращаются во что-то иное. Безнадега и трехцветная радуга, скорее бы меня засосало обратно в сюжет сна, а то вдруг еще не высплюсь.
Код Зеленый, Лёша, укоризненно повторила сверкающая яма. Изъятие произошло в автономном режиме. Опять сбой в формирующих элементах. Должно быть, гроза продолжает бушевать между мирами.
Лёша? переспросила я. Вошедший напоминал какого-нибудь Ванюшу, Елисея или Ефрема, но точно не Лёшу.
Вообще-то, Ле'ахеш'иарс'ту, то ли представился, то ли проклял парень. Прибывшие для простоты зовут Лёшей. Прицепилось намертво. Но если дикция позволяет...
Лёша, так Лёша, согласилась я, возвращая блокнот. Че сразу угрожать-то?
Парень юмора не оценил. Вздохнул и покачал головой.
Вечно с вами одни проблемы. Ладно, номер эээ... Лёша черканул на листке пару строк, номер сто сорок два.
Сто сорок два уже есть, пронесся гул по пещере. Сто сорок три тоже, как и сто сорок четыре.
Сто сорок пять? ничуть не смутился встречающий.
Все есть, подтвердила яма. Только что проверил. Все сто сорок семь. Код Зеленый, пункт предпоследний. Автономное изъятие.
Неужели опять? Лишь бы Клод не
Вы не переживайте, перебила я его, разворачиваясь в ту сторону, откуда явился труднопроизносимый парень. Не торчать же в пещере до победного. Холодно и промозгло. А где-то вдалеке мерцает свет и выход наружу. После ста сорока семи еще куча цифр есть: двести восемь, триста пять. А еще есть дроби, если целых чисел не хватает.
Ступая на сырую тропинку и придерживая подол неудобного платья, я направилась к просвету.
Не может быть других цифр! Это плохо! прокричал Лёша, не догоняя и не останавливая меня. Сто сорок семь и ни одной больше. Таковы правила! Таков порядок!
Я махнула рукой. С вами, конечно, приятно ребята, но у меня еще целый сон впереди.
2
На каменных неровных стенах, покрытых слизью и мхом, светилась голубоватая пыльца. Под ногами хрустели мелкие камушками, где-то слышался плеск воды. Из приближающегося проема лился белоснежный, искусственный свет, что бывает в операционных.
Глупое подсознание, потерла я ободранную ладошку о фартук, после того, как в очередной раз поскользнулась на камне и едва не проехалась носом по сырой земле. Снизь настройки графики, я столько не вывожу.
Выйдя из пещеры, я попала на простирающуюся до горизонта зеленую поляну, усыпанную полевыми цветами. На аккуратно подстриженной траве, группками расположились девушки. Это напоминало пикник, но без детей, парней и пожилых людей. Возраст девушек варьировался от школьниц старших классов до студенток последнего курса. Нашлись дамы и постарше, но они занимали очень незначительный процент. На каждой из присутствующих коричневая униформа копия моей.
Я подняла голову вверх и увидела пустое голубое небо без облаков и солнца. И все же было светло как днем.
Я побрела к основной массовке. На импровизированном
пьедестале, где стояла кафедра единственный объект человеческого творения, народ засуетился. И было отчего. На возвышенности появился человек в балахоне. Лицо скрывалось под капюшоном, но фигура точно принадлежала мужчине.
Итак, все в сборе? он оглядел присутствующих, заметил трех девиц, неуверенно мнущихся в сторонке, и указал им на места справа от себя. Сядьте пока здесь, потом найдете свои группы.
Я не понимаю, жалобно проскулила одна, обнимая себя руками. Что происходит? Где мы?
Тише, сейчас все узнаем, успокаивала вторая со строгим пучком на голове и очками-бабочками. Она помогла девушке дойти до указанного места и усесться на мягкую траву. Последняя пришедшая (подросток лет шестнадцати) послушно следовала за ними. На ее лице не было ни кровинки. Она как сомнамбула двигалась по поляне, явно прибывая в тихом ужасе.
Это сон, неуверенно повторила себе я, продолжая поражаться реалистичности происходящего. На всякий случай даже поднесла руку к лицу и дважды пересчитала на ней пальцы их было пять. Во сне, вроде, должно быть по-другому. Разве нет? Надо было дочитать ту статью, а не кликать на перекрестную ссылку.
Заинтересовавшись местным собранием, я направилась к главному вещателю. Пристроившись в сторонке поближе к новеньким, я приготовилась внимать истине своего подсознания (Это же мой сон, верно? Вдруг выигрышный лотерейный билет подскажет или куда закинула новые перчатки). Сложила ноги по-турецки и, поставив локоть на коленку, подперла подбородок.