Я знаю латынь. Напомнил Павел. И что с этим телевизором?
Он показывает разные места. Рассказывает об устройстве мира. Играет восхитительную музыку. Для детей показывает движущиеся рисованные картинки. Отбоя нет от посетителей в этом заведении.
Примерно такой же телевизор князь прислал и мне. Подтвердил Павел. Что ещё про князя рассказывают?
Да много всего. Я вам письменный отчёт пришлю. Мои люди разговаривали с купцами, что из Сибири приехали и те слухи привезли. Даже приобрели у них несколько изделий, которые продаёт князь. Там много интересного. Я всего сейчас и не вспомню.
Буду благодарен. Но с чего главный государственный казначей начал интересоваться слухами? Павел вопросительно посмотрел на графа.
Потому что в этом деле замешаны очень большие деньги!
Поясните! Павел стал серьёзен.
В конце весны в Москве появился купец, некто Солом Симеонович Иванов. Он начал продавать ювелирные украшения и драгоценные камни необычайно высокого качества и, соответственно, очень дорогие. Мне ещё тогда сообщали, что объём продаж у этого купца был чрезвычайно высок, в денежном выражении. Но он оставлял деньги на хранение во Вспомогательном банке, и я не стал ничего предпринимать.
Солом? В Москве? Удивился Павел.
Меня тоже заинтересовало это обстоятельство, но у него все документы в порядке. Он не еврей и закон о черте оседлости не нарушает. Имя и отчество у него получено согласно семейной традиции. Когда-то у них в роду были евреи, но Ивановы обрусели и давно живут в Сибири. Даже фамилия у них русская. Слежка за ним не выявила каких-то необычных контактов с известными нам еврейскими семьями или их представителями. Могу утверждать, что кроме имени, его с этим народом ничего не связывает. Граф перевёл дух после столь длинной тирады.
Продолжайте, Алексей Иванович. Поощрил его Павел к дальнейшему разговору.
Сей купец, видимо, с падением спроса в Москве, приехал не так давно в Санкт-Петербург и продолжил распродавать свои украшения. Деньги он так же оставляет во Вспомогательном банке.
Так в чём же проблема?
У него на счетах двадцать шесть миллионов рублей!
Богато живёт наш нееврей! У него так много драгоценностей? Откуда? Павел внезапно замолчал. Вы хотите сказать, что это драгоценности князя?
Вы правильно думаете, Ваше Императорское Величество. Снова изобразил поклон граф. Но дело не в этом. Двадцать шесть миллионов это третья часть бюджета России. Во Вспомогательном банке просто нет таких денег.
Человек принёс деньги, большие деньги, в государственный банк, но в банке денег нет! Я правильно вас понял?
Истинно так! Дело в том, что Вспомогательный банк уже два года, как прекратил выдачу кредитов ввиду отсутствия средств. Возвращаемость ссуд очень низкая. Да вы и сами это прекрасно знаете. Павел кивнул. Естественно, он знал об этом, так как сам учредил этот банк для поддержки (вспоможествления), дворянства, и каждый год выделял крупные суммы из казны для его поддержания. Когда появились деньги, банк произвёл задержанные ранее выплаты другим вкладчикам и начал снова выдавать кредиты. Многие из которых брались на покупку тех самых драгоценностей.
Это точно драгоценности князя? Переспросил Павел.
Точнее не бывает. Я пригласил купца Иванова для разговора, и он подтвердил источник драгоценностей. Ответил казначей. Я взял на себя смелость пригласить его к вам во дворец. Он ожидает в коридоре.
Пусть ожидает. Рассеянно ответил Павел. Значит, фактически банк со всеми его должниками принадлежит князю? Неожиданно задал он вопрос.
Не совсем так, Ваше Императорское Величество. Замялся граф. Ссуды, финансируемые из казны, выдавались банком и до этого. Если мне память не изменяет, общая задолженность заёмщиков на начало года составляла порядка шестидесяти миллионов рублей.
У нас нет шанса получить эти деньги обратно. Уверенно сказал Павел. Если я попытаюсь это сделать, меня убьют так
же, как моего батюшку. Ведь истинная причина его убийства это попытка стребовать долг с дворян.
Боюсь, вы правы. Все эти банки изначально были открыты для успокоения дворянства, и всегда стоили бюджету круглую сумму.
Надо сделать так, чтобы банк перешёл во владение князя. Пусть он сам разбирается с должниками. При этом никто не должен подумать, что я в этой сделке заинтересован, скорее я должен выглядеть как пострадавшая сторона.
Если князь начнёт отбирать имения у дворян, то ни его, ни вас ничто не спасёт от дворянского бунта. Шокированный данным предложением ответил казначей.
Не начнёт. Он будет действовать так мягко, что дворяне сами будут рады своим долгам. Вот мы же с вами рады, что у нас фактически отобрали банк? Граф Васильев с открытым ртом уставился на Павла, когда до него дошло, что именно тот сказал. Вижу, что рады. Хмыкнул император.
На как же?
Каждая запись, в устройстве, переданном мне от князя, заканчивается короткой фразой. Смысл которой сводится к одному: не спеши что-нибудь сломать, пока не понял, как построить на этом месте новое. Павел достал из стола бутылку с белым вином, налил его в рюмку и жестом показал на неё казначею. В одной из записей большое государство сравнивалось с человеческим организмом. Продолжил говорить Павел. Бывает, человек тяжело болеет, руки-ноги отнялись, но он жив и продолжает дышать. Если в этот момент ему удалить больной орган человек умрёт. Если хочешь что-то кардинально поменять в государстве, но не можешь сотворить чуда, то надо действовать медленно и аккуратно. Потихоньку побеждая болезнь. Давайте думать, Алексей Иванович, как нам всучить банк князю, а он или сотворит чудо, или сделает всё аккуратно, не вызывая потрясений в обществе.