Что? Я опять зависла? Блин, это на меня так Листвянские действуют.
Моргнула убедительно так и улыбнулась для комплекта.
- Так-то лучше, - выдохнул дед, между тем сворачивая с дороги во двор, - что ты хотела спросить, Оля?
- А, это! Дед, а давай мой скутер продадим?
- Чего?! удивила старика, - сама же не хотела своё сокровище никому отдавать? А как же Даня?
- Дед! Ну ты знаешь, что я шутила! Данил пока вырастет, столько всего вокруг изменится. Может там у них такие скутеры будут как в фантастических фильмах!
- Баламутка ты у нас с Катей, как есть баламутка, вся в отца.
- Зато ваша любимая же, да?! грустно улыбнулась в ответ.
Тема родителей в нашей семье была всегда грустной. А что? Родителей давно уже нет вот и воспитывали нас с сестрой дед с бабушкой. Многих им лет жизни за это.
- Да продавай уже свой скутер. Кому он нужен здесь будет? Покупатель-то есть? Или подсобить?
- Есть! Ванька Акимов еще с весны спрашивал. Даже деньги хорошие даёт.
- Скажи пареньку пусть завтра и приходит. Мы с Петровичем всё оформим.
- Спасибо, дедуль! Ты у меня самый лучший! я засияла как новая лампочка и потянулась целовать гладковыбритую щёку.
- Беги, егоза! У тебя на всё про всё есть час отдыха. А потом ждём твоей помощи у соседей.
Дед отворил дверцу машины и я выскользнула во двор. Сам дед заехал в гараж, а я, решив срезать покороче, через палисад зашагала к веранде. Весело напевала себе под нос жутко приставучую песенку и совсем не заметила, как наглые индюшиные лапы сграбастали мое тельце и утянули в кусты.
- Эй, ты труп! рычу внучку Ирины Дмитриевны. Младшему, тому, которого вот покусать аж хочется!
- Тихо, Лёля, не шуми. Все дело запорешь! шипит мне на ухо Артём и на всякий случай закрывает лапищей мой рот.
- Шо-то..фо?! всё, что у меня получается произнести. Не кусать же его, в самом деле? А вдруг состояние его души заразное?
- Смотри!- шепчет мне на ухо загадочно.
А что я? Любопытно же! Я и посмотрела куда показал, на наш дом. А тамничего.
- Ты вош-п-м и всё больше ни звука. И всему виной поцелуй, которым этот нахал меня вот взял и заткнул.
А целуется он, признаться нужно, классно. В моей жизненной практике, где их было аж целых три, самый вкусный.
Но это совсем не означает, что я расслабилась. Так, самую малость. А уж когда индюшиная конечность совсем неслучайно принялась делать прямой массаж моей пятой точки я взяла себя в руки. И тишину разрезал хороший такой шлепок.
Ух, на щечке гламурненькой Тёмочки аж заалел маковым цветом отпечаток моей ладошки.
Так-то.
- А ты, ягодка, колючая. Но признаю оно того стоит. Такая же вкусная, как клубника.
- Ну и зачем ты это сделал? поинтересовалась, пытаясь вырваться из загребущих лап. Кто бы ещё пустил?!
- До вечера долго ждать. Захотелось вот прям хоть маленький кусь урвать уже сейчас.
- А кто тебе сказал, что тебе вечером что-то обломится? Если ты вынудил меня на свидание, это совсем не означает, что оно будет идти по твоему сценарию. Пусти.
- Не-а, постой со мной еще немного. От тебя так пахнет вкусно, - и носом зарылся мне в волосы. Наркоман, блин.
- У меня
так-то парень вообще-то есть. И вечером он обязательно ко мне придёт, - я решила идти вабанк.
А что? Ложь во спасение! Ванька, уверена, не только парнем моим прикинется, но и без пяти минут мужем и отцом нашего будущего ребёнка. Тьфу-тьфу. Совсем завралась, ёлки.
- А старших обманывать нехорошо, Лёлечка! муркнул гадёныш и ещё теснее прижал к себе.
- ИнАртём, ты бы не тёрся вот так об меня. Знаешь, дед у меня совсем не будет смотреть на твою симпотичную мордашку. Винтарь достанет и пальнёт.
- В парня твоего? - невозмутимо спросил и носом провёл вдоль шеи ниже, - Лёль, а на тебе всё бельё сегодня розовое?
Ну всё, укушу сейчас! И даже если наглостью заражусь при этом, у Лерки противоядие вроде как было. Во всяком случае, сестра вроде как исцелилась после общения со старшим Листвянским.
Но не успела: видимо мой организм всёж засомневался в Леркином противоядии мой желудок скрутило узлом и он протяжно заныл.
А что? Такими темпами у меня скоро живот к спине прилипнет. И это, между прочим, я ещё студенткой не стала.
Эх, одна надежда на Леру: обещала откормить до «нормального состояния».
- Кто-то голодный? смущённо улыбнулся индюк. Он же Артём Листвянский.
- Ну да. Чай мой с сухариками пали смертью храбрых в неравной борьбе с брюками твоего брата.
- А ещё я здесь такой тебя поймал и держу, да?
Вот нахал.
- Мой ранний гастрит будет на твоей совести. Так терапевт в карточке и напишет.
- Иди уже, жертва голодомора. Тем более, что мне тоже дел по горло.
- Это каких? Девушек беззащитных в кустах зажимать?
- Ну, одной хватит. Иди, пока Артём Павлович добрый. Ему всё-равно шашлыками заниматься.
- Вечером продегустирую.
Отпустил, фух.
Бегом домой! Из-за этого нахала у меня на всё про всё полчаса осталось!
Ведь сегодня вечером встреча одноклассников.
Нет, не моих. Чего нам встречаться, если только пару месяцев назад расстались?
Это класс бабушки и Ирины Дмитриевны решил свой юбилей отметить. У Листвянской на участке.
Эх, старички-разбойнички!