Саша, прекрати шутить! Это серьёзно!
Так я и не шучу. Я тоже серьёзно. Я всегда был и остаюсь пионером. И готов пионером умереть. Поговори с товарищами, чтобы они мне навстречу пошли и вернули всё взад.
Мне кажется, ты шутишь. А ведь нам не до шуток, вздохнул тот.
Нам? Ты имеешь в виду кого? Или ты к себе на «Вы» обращаться стал?
Нет. Я имею в виду Юлю. Её тоже исключили.
Глава 10. Исключение
За то, за что и меня, продолжил вздыхать Сева.
А тебя за что вновь задал я очередной вопрос и взбесился: Чего я из тебя тяну по фразе Что время теряем Говори, как есть, а уже после этого дальше горевать продолжишь! Рассказывай!
И тот начал свой рассказ
Оказалось, что в их институт пришло несколько писем. Все они были анонимными, но в связи с тем, что писем было много, комсомольская ячейка не могла не отреагировать. Но как только комсорг вник в суть проблемы, то понял, что его компетенции недостаточно. Он обратился в партийную организацию, и за это дело взялась партийная номенклатура.
В конце концов, судя по всему, информация о том, что советские граждане вели себя за рубежом вызывающе и позорили честь советского человека, ушла на самый верх. Очевидно, что были привлечены мощные силы, которые и решили исключить из комсомола двух аморальных личностей.
И вот, оказывается, вчера было собрание, на котором Севу с Юлей отчитали по всей программе и сказали, что решение будет принято позже и о результатах им сообщат. Вот и сообщили.
Я только что звонил домой. Мама сказала, что час назад позвонили и сообщили, что её сын исключён. То есть имели в виду меня, разъяснил всё Сева.
Это я понял. А Юля откуда узнала?
Я ей сейчас сообщил о своём исключении, и она тоже сразу домой позвонила. Оказалось, что им тоже звонили и тоже исключили.
А где она? посмотрел я по сторонам.
В гримёрке, то есть в кабинете директора ресторана, которая была отдана нам под гримёрку.
Э-э, и что она там делает?
Плачет. Я, собственно, и подошёл к тебе перед песней, чтобы сказать, что мы домой хотим поехать. Чтобы ты не обижался.
Погоди! Стоп машина! вздохнул я, потёр ладонями лицо и решил уточнить: Ты сказал про то, что вам ставят в вину, что вы себя плохо вели за границей.
Это, где имеется в виду, в Германии или на Кубе?
На Кубе. Помнишь, мы придумали, чтобы запугать возможных дебоширов, отчитать перед всем строем наших граждан меня? Вот именно этот момент они мне и припомнили.
Так это же не по-настоящему было! опешил я.
Да, тогда, чтобы образумить некоторых загулявших «элитников», я решил пойти на некий вариант запугивания. Вызвал Севу на центр импровизированной площади и с формулировкой «за пьянство» показательно вычеркнул его роль из сценария. О том, что друг Савелий никакие роли в сериале играть был и не должен, я, разумеется, никому не сообщил. Сделана была это сценка для того, чтобы «элитники» утихомирились. И нужно сказать, она произвела огромный педагогический эффект. Во всяком случае, до конца съёмок никаких больше осложнений ни с «элитниками», ни с актёрами у меня не было.
Ну ладно, это на тебя они наехали. Они думают, что за дело. Это понятно А Юля-то тут при чём? так и не понял я.
Сказали, что она тоже вместе со мной всё это затевала, замялся Савелий.
Но вы им на собрании в конечном итоге объяснили, что и как было на самом деле? с надеждой в голосе спросил я, уже зная ответ.
И вновь интуиция меня не подвела.
Нет, покачал головой друг Савелий, мы не хотели тебя подводить.
Охренительно! негодующе выдохнул я, глядя на добровольно пошедшего на Голгофу. Повернулся к без сомнения подслушивающему Кравцову и спросил: Вы об этом в курсе?
Впервые слышу, откусывая кусок бифштекса, ответил тот. Но мне кажется, твой новый куратор может быть в курсе этого дела, он кивнул вдаль зала, показав на столик, за которым сидел Воронцов, о чём-то беседующий с какой-то дамой, и предложил: Хочешь, пошли, поговорим с ним сейчас, перевёл взгляд на мою невесту и, чуть потупившись, добавил: Или после свадьбы.
Да чего ждать-то вспылил я и обратился к Севе. Иди в кабинет директора успокой Юлю. Скажи, что там ошибка произошла и всё вскоре образуется. Никто никого исключать не будет.
Подтолкнув друга в нужном направлении и частично уверенным шагом направился в сторону нового куратора.
Однако по дороге к цели меня неожиданно перехватила появившаяся буквально из ниоткуда тётя Золотова.
Ой, Сашенька, дай я тебя обниму, воскликнула она и таки стала обнимать.
Наобнимавшись вдоволь уже явно находившаяся навеселе замредактора столичного журнала, абсолютно проигнорировавшую мою фразу, в которой я говорил, что сейчас беседовать не могу, перешла к своим ожидаемым чаяньям:
Сашенька, какая прекрасная вторая книга о приключениях Гриши Ротора у тебя получилась. Через неделю мы начнём её публикацию! Наши читатели её с нетерпением ждут!
Отлично, отлично, кивнул я и напомнил. Давайте поговорим позже. Сейчас у меня комсомольское собрание.
Комсомольское? Шутишь? Ай молодец! Веселый ты парень, Саша, вновь приобняла она меня, и тут же предъявила претензию: А ты мне, кстати говоря, новый роман в жанре фэнтези обещал дать почитать! Где он?