Жива, успокоил его Евпатий, и наследник тоже. Только няньки вокруг нее все погибли.
Отдали жизни за хозяйку и наследника, болезные, пробормотал Ратибор, проведя рукой по усам.
Коловрат кивнул в ответ, помолчал немного, раздумывая.
Лес, говоришь, бескрайний? А за лесом тем бескрайним что у нас? Пронск, кажись, да Ижеславль.
Ты к чему клонишь,
Евпатий Львович? не понял Ратибор. Неужель кто из своих на княжича покусился? Пронск-то самого князя Ингваря, брата нашего князя вотчина. Побойся бога! Мало ли на Руси душегубов.
Не знаю, пробормотал Евпатий, оглядываясь на повозку, из которой показался бледный, но вместе с тем радостный княжич Федор, только стрелы-то не от степных луков были. Нашенские.
Ошеломленный сотник молчал, не зная, что и сказать.
А Евпатий вдохнул полной грудью, задержав ненадолго дыхание, затем медленно выдохнул.
Ладно, махнул рукой боярин, озираясь по сторонам, решив, что зря разоткровенничался о своих подозрениях с сотником, разберемся. Забудь пока обо всем, что я тебе наговорил. Может, ты и прав. На разбойников напоролись. Пересчитай да осмотри людей, нужно дальше ехать. Только полдороги осилили. Неизвестно, какие еще гостинцы нас ждут в этих лесах.
Глава десятая Золотой петух
Тебе, княжич, сейчас там самое место, проговорил Коловрат, выслушав порывистые слова Федора, возле жены и сына. Ты им сейчас больше нужен. А жизни ваши, позволь, я сберегу. Для того здесь отцом твоим и поставлен.
Ладно, хмуро кивнул Федор, полезая в измазанную кровью повозку, будь по-твоему.
Не переживай, кивнул Коловрат. Ратников у нас достаточно. К вечеру в Переяславле будем. А сейчас поспешать надо. Нечего нам здесь задерживаться. Потом обсохнем.
Большую часть освободившихся коней привязали к повозкам, а нескольких ехавшие в конце обоза ратники взяли под уздцы. Пересчитав людей от стрел погиб целый десяток, двинулись наконец-то дальше по лесной дороге. Евпатий приказал усилить передовой отряд и выслать далеко вперед еще один небольшой разъезд, а полсотни конных воинов в полной боевой готовности двигались рядом с повозками.
Втянувшись в гору, они вскоре оставили скалу далеко позади. Дождь зарядил снова, и повозки шли тяжело по раскисшей дороге. К счастью, лошади были в них запряжены самые лучшие из княжеской конюшни, сильнее которых во всей Рязани было не сыскать. А потому хоть и не слишком быстро, но обоз шел к своей цели.
Коловрат, сидя в седле, давно промок, но не обращал внимания на эту сырость, разглядывая замшелый лес, в который они углублялись. Он думал о нападавших, которые смогли уйти, оставшись неузнанными, и в голову ему лезли разные мысли, не добавлявшие радости.
«Кто же это мог быть? думал Евпатий. Не татары, точно. Кто-то из наших. Больно уж наглым было нападение. Средь бела дня. Прямо на дороге. Видели ведь, что с охраной поезд идет, и все равно не испугались. Да и путь наш они знали прекрасно. Но как же успели? Ведь об отъезде мы утром еще и сами не ведали».
Коловрат смахнул стекавшие по лицу капли дождя.
«Видать, кто-то шепнул нужным людям, и те подослали убийц на дорогу. Ясное дело, что убить хотели Федора с женой и наследником. Только кто же в княжестве нашем смог на такое дело отважиться? Бояре заговор замутили? Кто? А может, и тут без татар не обошлось? Больно уж они в последнее время заметны стали. А что, может и так быть. Подкупили парочку высокородных предателей, вхожих в княжеский дом, заплатили золотом. Их руками решили обезглавить княжество. Корыстолюбивых и трусливых душ, желающих родину предать, особливо сейчас, перед нападением сильного врага, немало найдется. А татарам только оно и нужно, бац, и у власти те, кто им готов ворота открыть да хлеб-соль поднести. Вон уже сколько засланцев по Рязани шляется».
Дорога пошла вниз с пригорка. Вокруг все было тихо, никто больше не преследовал и не атаковал отряд Коловрата.
«Хотя это я что-то разошелся, осадил себя Евпатий, если татары, то им Юрия нужно было бы перво-наперво устранить, а не наследника. Федор им сейчас без надобности. Он ведь войском не командует. Значит, все-таки свои Надо будет с Ингварем по возвращении побеседовать, Юрий говорил, что это он ведь должен за крамолу отвечать. Может, знает или подскажет что».
В этот момент с ехавшим чуть поодаль от остальных всадников Коловратом поравнялся Ратиша.
Прости, что от дум отвлекаю, Евпатий Львович, проговорил он. Хотел тебе, пока не забылось, кое-что поведать о людишках, что на нас напали.
Узнал что? поднял голову Евпатий.
Ну, не то чтоб узнал, проговорил,
оглянувшись по сторонам, Ратиша, скорее, нашел случайно вещицу одну и хочу тебе показать. А ты уж сам смекай, что к чему. Мое дело маленькое.
Он полез за пазуху и вытащил оттуда небольшую округлую пряжку для скрепления накидки на плечах, тускло сверкнувшую в руке. Протянул ее Коловрату. Евпатий взял и стал рассматривать. Это был золотой петух, клевавший семена. Пряжка была не из самых дешевых.