Но, капеллан Годфруа, который в присутствии Родимцева, второго капеллана и знаменосца осматривал вещи покойного, не стал возмущаться по этому поводу. Сказав лишь:
Я знаю, что деньги Рене держал у себя лишь ради раздачи милостыни. Просто он не успел раздать, ибо смерть внезапно взяла его. Так завершим же мы сие доброе дело.
С этими словами Годфруа пересчитал монеты, потом отдал четверть денег Родимцеву, по четверти знаменосцу и второму капеллану, а последнюю четверть оставил себе. После чего они все сделали вид, что ничего подобного греховным деньгам найдено у покойного не было.
Когда церемония погребения закончилась, и все братья разошлись готовиться к ужину, неожиданно капеллан Годфруа отозвал Григория в сторону и произнес:
Мы потеряли Рене. И ты теперь наш командир, Грегор, а потому настало время нам с тобой поговорить серьезно. Сейчас душа твоя неспокойна. Я наблюдаю, как ты изменился после того боя у водопоя, когда тебя ударили по голове. На тебя снизошло нечто свыше, я это чувствую. И сейчас ты делаешь важный и трудный выбор внутри себя. И я готов помочь и подсказать тебе путь, сын мой. Ибо, дано мне знать многое.
Выбор? А что же я, по-вашему, выбираю? удивился Родимцев.
Ты выбираешь духовный путь. Ищешь его. Стремишься душой наверх. Потому и тревожишься, сказал капеллан.
Даже не знаю. Я тревожусь из-за этой войны, но как-то и не думал о духовном выборе, пробормотал Гриша.
Капеллан продолжал:
Это пока выше твоего восприятия. Но, ты идешь к пониманию пути. Я вижу знамение в том, что произошло. Твоя поездка на Кармель оказалась не случайной, ибо ты привел к нам помощь. И не просто отряд из Кайфаса, а довольно могущественные силы в виде войск Монфора и Ибелина. К тому же, тебе каким-то образом удалось примирить двух этих властных сеньоров. А ведь это не удавалось никому на протяжении последних лет. Ты же, вольно или невольно, но смог объединить силы христиан Святой земли. И сегодня вот эта внезапная гибель нашего командира лишь подталкивает тебя в твоем пути наверх. И это тоже не простое совпадение. Ибо, все происходит в мире лишь по воле Господа, либо по Его допущению и к сроку, назначенному Им. И раз Господь потворствует твоему возвышению, следовательно, и высшая цель имеется. А потому я на твоей стороне, Грегор.
И какую высшую цель, брат Годфруа, усматриваете вы? поинтересовался Григорий.
Капеллан внимательно посмотрел на Рокбюрна, потом сказал:
Я думаю, что ты новая фигура в противостоянии с тьмой. Пока еще ты, конечно, лишь пешка. Но, тебе даются шансы пройти свой путь до той линии, где пешки становятся сильными фигурами, влияющими на события мира.
Вы думаете, что я стремлюсь к власти? спросил Родимцев, не вполне понимая, куда клонит капеллан.
Я говорю не о том. Власть это мирское. Если ты услышал то, что я сказал, то поймешь, о чем я. Вот перед нами двое властителей: Монфор и Ибелин. И что же? Они столько лет не могли найти общего языка. И вдруг появляешься ты, не обличенный никакой властью. Простой брат из бедных рыцарей. Но, все меняется с твоим появлением. Монфор и Ибелин объединяются
вместе и громят армию шейха Халеда. Что это, как не проведение Господне быть тебе в нужное время и в нужном месте для того, чтобы сдвинуть что-то незримое в этом мире и примирить властителей? А теперь и вот это падение Рене Дюрфора, его гибель в бою. Это тоже не просто так. А нужно для какой-то важной Миссии, которую возложил на тебя Господь. Как, например, в свое время Господь возложил великую Миссию создать наше братство на Гуго де Пейна и дал ему и его товарищам силу малым числом сдерживать полчища тьмы.
То есть, вы полагаете, Годфруа, что Господь убрал Рене для того, чтобы расчистить мне путь в Великие Магистры? Но, это же слишком цинично и жестоко, сказал Григорий.
Пути Господни неисповедимы, сын мой. А поле той великой игры, которую ведут Высшие силы, людям разумом не охватить. Но, я знаю одно. Что в шахматах ради беспрепятственного движения проходной пешки иногда жертвуют другими пешками, а то и фигурами, проговорил капеллан.
И для чего же, по-вашему, продвигается эта пешка, которой, как вам кажется, уподобился я? спросил Гриша.
Годфруа задумался лишь на секунду, потом произнес:
Ты ступаешь на этот путь для того, чтобы привести всех нас к миру и к свету.
Родимцев сказал:
Да, согласен. Мир я бы установил с удовольствием и прямо сейчас. Чтобы люди перестали уничтожать друг друга. И не только в Леванте. Но, разве такое возможно? Что же касается света, то вы имеете в виду свет веры и Господа? Не так ли? Но, из меня плохой пастырь. Я могу лишь сражаться, но не умею проповедовать.
Годфруа возразил:
Я имею в виду иное. Мир наш захватила тьма. И с каждым днем она укрепляется все больше. Тьма наступает на мир людей не только вокруг них, но и внутри, через внутреннее грехопадение, когда у людей не остается внутри ничего светлого и доброго. Вот, как у того перебежчика Вальтера Геринга, например, о котором ты сам рассказал.
Иисус Христос умер за людей на кресте, чтобы взять их грехи на себя. Но, стал ли сам крест, как вещь, от этого святым? Нет. Это по-прежнему знак орудия пытки, которому не стоит поклоняться, ибо орудие пытки это зло. И без фигуры Иисуса Христа крест не имеет смысла, как символ добра и света.