Поразмыслив, пришла к выводу, что нет ничего плохого в том, чтобы стать подругой...
- А ты и ОДоэрти друг другу кто, если не секрет?
- Он мой муж!
- Считай, мы уже подруги, - пообещала Линде и схватила ещё одну ну очень аппетитную булочку.
Пожалуй, я оказалась единственной во всём классе, кто не удивился в понедельник новой однокласснице. Линда с присущей ей улыбкой представилась всем под фамилией ОДоэрти, что не сильно удивило студентов в отличии об упоминания о замужестве девушки с новым преподавателем. Я также не удивилась, когда Линда подошла к нашей парте и попросила Жана (приказным тоном) пересесть. Костроун аж поперхнулся от её напористости и напрочь отказался менять своё место. Показательно хмыкнув Линда сдвинула Кевина, всегда сидящего в одиночку прямо передо мной. Вот это меня удивило. Впервые все мы видели, как наш бугай столь безропотно пересаживается, пусть и на другой стул, но за той же партой, и ни словечком не возражает новой однокласснице. Линда села прямо передо мной и почти все занятия сидела в пол оборота, расспрашивая меня об учёбе в высшей школе алхимии.
- Она мне не нравится, - признался Жан за обедом.
Линда, спешно зачисленная в наш класс посреди второго семестра, смутила многих. Девушка, будучи студенткой, продолжала есть за преподавательскими столиками, восседая бок о бок со своим мужем. Грегори за едой обращал внимание только на еду, а Линда глазела вокруг и улыбалась практически всем юношам школы, кому-то ещё и подмигивала. Я поражалась сдержанности её мужа. Неужели у северян такое поведение - норма? Она же заигрывает со всеми подряд! А ему хоть бы хны.
Школьная форма Линде шла, но девушке не понравилась. Во вторник она пришла с укороченной юбкой, оставив длину едва доходящей до колен и позволяющей студентам разглядеть яркие ремешки, удерживающие белые чулки. Учителя ничего не говорили Линде о её внешнем виде, а студенты косились и на меня. Новая одноклассница ни на одной перемене (за исключением тех, когда мы завтракали либо обедали) не оставляла меня. И на уроках старалась держаться как можно ближе. На физкультуре новоявленная подруга бежала в ногу со мной и умудрялась обсуждать парней.
- А этого блондинчика знаешь? - задалась вопросом Линда и кивнула в сторону Моргана.
- Держись от него подальше, - предупредила я.
- Интересненько, - проворковала одноклассница и призывно ему улыбнулась.
Я успела выкинуть одноклассника брата из головы, в полной уверенности, что Келли поступил также. Вот только в этот момент всё его внимание было приковано к нам. В основном, правда, к Линде и её открытым ножкам. Студентка умудрилась обрезать спортивные штаны и обозвала их: «шортики».
- А что, здесь такие никто не носит? Ну и зря! - выдала Линда, когда все девочки в раздевалке уставились на неё с немым укором.
К концу вторника я жалела, что в блузке предусмотрена возможность отстегнуть рукава и строгий воротник (от которых избавились почти все девушки за исключением Линды), но нет никакой возможности пристегнуть глухой капюшон. И спрятаться под ним от всего мира! Потому утром среды я накинула плащ поверх школьной формы и пропустила мимо ушей укоризненные интонации бабушки, старательно напоминавшей мне: «Лето на дворе!». Я сослалась на тучи, заполонившие небо, на что мне посоветовали взять зонт. И от него не отказалась. Я шла в школу, прячась под плотным тяжёлым капюшоном, а когда по земле застучали первые капли дождя, вдобавок раскрыла широкий зонт шоколадного цвета. Но ничто не помогло мне скрыться от Линды.
- Я так волнуюсь! - возбуждённо повторяла одноклассница, пока мы поднимались по лестнице в сорок четвёртый кабинет. - У меня живот скрутило! Альва, а ты сделала задание?
- Нет, - я споткнулась на последней ступеньке.
Рефераты совершенно вылетели из головы, теперь живот скрутило у меня тоже. Мы с Линдой и недовольно бурчащим Жаном вместе шагнули в кабинет. Почти все места оказались занятыми, а наша троица недружным шагом проследовала в коней кабинета, садясь втроём за одну широкую парту. Генри ОДоэрти приподнял брови, наблюдая за тем, как с раздражающим слух скрипом его жена тащит через половину кабинета стул и ставит его рядом со мной, но промолчал. Губы его сомкнулись в тонкой линии.
К середине занятия учитель решил пройтись по списку студентов и разузнать, кто готов защищать свой реферат сегодня. Он зачитывал по алфавиту, но почти никто не был готов. Сначала прозвучали фамилии из журнала «Филина», затем - наши.
- ОДоэрти, - дошёл он до Линды.
- Я подготовила
эти ваши вычурные наряды! Такая строгость, фу! Навешиваете на себя так, что страшно представить: во сколько вставать приходится, а ложиться спать...
- Нормально мы просыпаемся и засыпаем, - буркнула я, рассмешив её. - И одеваемся нормально.
- Да? А волосы? Гре постоянно меня одёргивает и вручает заколку! Говорит, чтоб с распущенными не выходила. Что за ерунда?
- Не ерунда это! Только дети ходят с распущенными волосами. А взрослые - развратницы, либо северя... - я закусила губу.
Но Линда успела нахмуриться. Только уползающая к краю Виви отвлекла девушку. Линда подхватила дочку на руки и усадила к себе на колени. Она задумалась, покачивая ногами и веселя малышку.