Дядя Миша, чем займёмся?
Если вы не голодные, то я хотел вам показать кое-что.
Что?
Сюрприз.
Оля пробурчала себе под нос: Любит же он сюрпризы.
За штабом была сколоченная из прочных досок клумба, покрашенная в розовый цвет. Никакого чернозёма, только простая бурая земля. В ней рос один интересный экземпляр. Его окружали цветочки попроще: одуванчики и пара пёстрых ирисов. Не крупный, но очень гордый и сильный кустик, он тянулся к солнцу своими стебельками, раскинув на верхушке цветки из волнистых и острых, алых лепестков, выглядящих, как дикобраз, выпячивающий иглы.
Оля подошла ближе: Это же гвоздика, да?
Она самая.
Красивая выросла.
Да, очень! Тоня присела на корточки, с интересом изучая маленькие фейерверки на ножках.
Я со скуки сколотил, только потом дошло, что семян-то у меня нет никаких. Ни малейшего понятия, как она тут оказалась, в округе ни одной не видел. Может, ветер принёс семечко или птица, но выросла же, Миша улыбнулся, Я, наверное, с начала весны сюда не заглядывал, она вот как вымахала.
Оля тоже наклонилась к клумбе, Миша продолжал.
Символ революции. Символ мужества всего нашего народа, от Калининграда и до Владивостока. Символ наших побед и нашит утрат, нашей любви и нашей скорби. Символ такой тривиальный, но такой всеобъемлющий. Символ советского человека, способного находить прекрасное в самом простом и обыденном, способного каждого признать товарищем, способного не делить народы на худших и лучших, способного погибнуть за свои идеалы, способного, в конце концов, быть Человеком. И знаете, я горд, что не предал эти идеалы, счастлив, что вы меня спасли, рад, что даже в таком мире ещё остались проблески счастья. Простите, что хотел сделать такую глупость.
Оля отвлеклась от гвоздики, взглянула на Михаила. Всё такой же спокойный и уверенный. На первый взгляд по обыкновению удручённый, но на лице мягкая улыбка. У его ног тёрся Кишка.
Не извиняйся. И, знаешь что?
Да?
Путь, что пройден всеми нами
Тоня обернулась, алый галстук приковал взгляд всей компании: Пройден совершенно не зря.