Что проехали, он реально оглядывался по сторонам, пытаясь понять, что он пропустил. Я смеялась до слез, и никак не могла объяснить, что «проехали», значит закрыли эту тему, но потом мне пришлось объяснять, что такое «тема».
Язык мой враг мой, уже шепотом проговорила я, как же скучно будет вот так разговаривать, как с буратинами, надо обязательно учить их отвечать на сарказм, иначе, придется воровать у тааров обезьян, и хоть с ними развлекаться, показывая друг другу мордочки.
Глава 20
Дорога становилась все больше в гору, хоть и наша гора справа была теперь пологой, идти проще было вдоль воды. Она была судоходной, но я плохо понимала, как по таким рекам подниматься вверх по течению. Ответ у меня был только один никак!
Вечером мы взяли правее, с северной части гора оказалась уже вполне пологой, значит здесь мы значительно выше уровня моря, нежели наши земли. И плато большое. Дальше еще были горы, но нам пришлось бы переходить реку. Река поворачивала с нами направо. Гора, что была по другую сторону берега, продолжала быть высокой и склон был отвесным. Мне нравилось это место, и ущелье, по которому мы шли почти день. Мы взяли еще правее, держась нашей Зары, и получалось, что мы возвращаемся на возвышенность, которую обходили.
На закате мы поняли, что пришли в нужное место. Лес был высоким и стройным, верхушки его царапают небо, и растворяются в темноте. Река, и горы за ней была границей большой равнины, с севера. Мы решили заночевать здесь, и утром попробовать двинуться на Юг по этому плато. Леса здесь было предостаточно, и судя по кустарникам, земля была плодородной. С Востока и Запада плато не закрывали горы, к Югу был небольшой подъем, а это значило, что территорию не выдувают ветра. Утром станет понятнее. Лагерь пришлось разбить южнее реки, и мужчины явно горели охотой. Поэтому они начали грандиозную подготовку. Шалаш быстро собрали из тонких молодых деревьев, срубленных вокруг, накинули тканей и верхушек от молодняка, а внутрь лапник и вещи. Вокруг шалаша наметили костровища, и пошли собирать дрова.
Когда мы разожгли костры, было уже темно. Перед шалашом оставили метра три до костров, и в этот круг завели лошадей. Их привязали к деревьям, а мне после ужина строго-настрого запретили выходить из шалаша. Я не могла вот так взять и заснуть, когда вокруг скоро должен вспыхнуть Лас-Вегас из двенадцати костров. Сейчас горели четыре по углам. В нужный момент охотники должны были маслом запалить остальные.
Я лежала и думала о том, что, "ребята, костров нужно запалить восемь, а вас шестеро, и семь лошадей, которые поднимут здесь всех святых, как только поймут, что волки придут их убивать." Лошади, стоявшие достаточно тихо до этой минуты, начали фыркать, и беспокойно переступать.
В остальном,
была полная тишина охотники залегли на своих местах вокруг шалаша. Плевать на ваши предосторожности, я должна помочь, ведь я полноценный участник команды, думала я, высовывая голову из шалаша. За лошадьми, в свете костра я увидела три белых морды, прижатые к земле. Носы морщились, открывая верхнюю челюсть с огромными, как мои проблемы клыками. Их взгляд сместился, и они теперь смотрели не на лошадей, а в мои глаза, и я не могла отвести взгляда.
В этот момент запылали костры. Огонь был таким сильным, что осветил поляну метров на триста. Вокруг нас была белая стая, и я не смогла сосчитать сколько их, потому что сбилась на тридцати. Они то прижимали морды к земле, то принюхивались к воздуху, задирая носы.
Спасибо Сири, за то, что мы получим такие дорогие шкуры. Каждая стоит не меньше двухсот суалов. Бор был настолько раззадорен, что его, хоть и тихий сейчас голос потерял привычное равновесие, и дрожал, как у мальчишки, получившего долгожданный первый мотоцикл.
Я посмотрела на остальных мужчин, они довольно разминали руки, перекидывая из одной в другую рогатины с привязанными к ним длинными ножами. Я встала у входа в шалаш, и понимала, что сейчас мне больше нельзя обратно каждое мое движение будет лишним. Огляделась, и увидела прямо возле входа большой топор Бора, а рядом еще один, поменьше. Чтобы не делать лишних движений, присела в коленях, не сгибая спины, и взяла в разные руки оба топора. Распрямила колени, и в момент, когда было собралась поднять оружие, чтобы понять его тяжесть, вспомнила, что заносить руку вверх перед незнакомой собакой плохая примета. А это, по сути, большая, дикая, белая собака.
Братья, мы вернемся с победой, и купим по три черных скакуна Марала, потому что с нами в бой идет великая воительница, а с двумя топорами ее боятся даже боги ночи, шепотом, но достаточно разборчиво просипел Драс. а если учесть, что сегодня она в обуви.
Я не оборачиваясь услышала кряканье дружины, но поблагодарила здешнего бога за то, что Драс имеет чувство юмора, и пусть его сарказм направлен на меня, я была рада, что он им мастерски владеет.
Ну, раз они так весело настроены, значит мы в безопасности, значит все под контролем, и эта стая не будет нас жрать, точнее, меня жрать, начиная с ног. И мы, точнее, я, не будем чувствовать их зубы до тех пор, пока не потеряем сознание от боли. Сначала упал тяжелый топор Бора, потому что у меня отказали все органы, которые я представила в зубах этих тварей. Потом я увидела как прыгнул вперед первый волк. И опустилась полная темнота.