Да это же план! присмотревшись, воскликнул профессор.
План, согласился с ним Министр. Знать бы только какой?
Глава 3
24.06.09
Россия. Новгород.
Батюшка Феофан прибыл в Новгород ранним утром, еще до восхода солнца. Не утруждая себя излишними извинениями, престарелый глава 16 отдела поднял свою немногочисленную команду на ноги, не дав им досмотреть самые сладкие утренние сны.
Сбор через пятнадцать минут в палатке начальника экспедиции! непререкаемо заявил он в ответ на раздраженное ворчание контрразведчиков. Берите пример с Вольфа! посоветовал старец. Он хоть сейчас в бой!
Вольф действительно выглядел так, словно это и не он вовсе только что сладко посапывал, уткнувшись лицом в подушку. Собран, подтянут и застегнут на все пуговицы.
А Вольфыч у нас особенный, хриплым спросонья голосом буркнул Петр Семеныч. Всегда готов, как пионер. Что на войну, что на парад. Если бы меня так всю жизнь дрюкали, произнес он, с трудом усаживаясь на раскладушке, я тоже, наверное, был бы ко всему готов.
Этим заняться никогда не поздно! то ли в шутку, то ли всерьез заявил батюшка.
Нет уж, увольте! Министр хлопнул себя ладошкой по животу. И так на государственной службе весь подкожный «авторитет» растерял. Я даже в лагерях так сильно не худел.
Здоровее будешь, Петруша! У вас осталось десять минут! напоследок произнес старец и вышел на улицу.
Даже рожу сполоснуть не дал! обиженно произнес Министр, натягивая брюки.
Он зябко передернул плечами промозглый утренний туман успел просочиться в палатку.
Петр Семеныч, будь другом, не ной! попросил Сидоренко. Мы ж не на передовой!
Можно подумать, что ты с передовой вернулся?
Не с передовой, но повоевать тоже пришлось! гневно воскликнул майор. Зимой в тайге без одежды и харчей, пока ты в тылу на мягкой перинке прохлаждался!
На мягкой перинке, говоришь? ощерился бывший авторитет. А слабо хотя бы недельку на одних нарах со жмурами в городском морге перекантоваться? Жрать на окровавленном прозекторском столе, когда от запаха мертвечины даже скулы сводит и наизнанку выворачивает? А мне оно надо? Уж лучше зимой в тайге, без харчей и одежды
Да ладно вам собачиться! не выдержав перебранки друзей, вмешался Вольф.
А кто здесь собачиться? наморщив лоб в притворном удивлении, произнес Министр. Это мы с утра так в боевой настрой себя приводим. Для подъема жизненного тонуса, так сказать. Правда, товарищ майор?
Правда, товарищ капитан, в тон ему ответил Сидоренко. Кровь в жилах разгоняем!
Ну-ну! покачал головой Вольф. Только времени уже не осталось.
Тогда вперед! Нас ждут великие дела! картинно произнес Петр Семеныч.
Когда они вышли из палатки, солнце едва окрасило краешек небосвода, и ночная тьма еще вольготно чувствовала себя на улице, не спеша прятаться по укромным местам и щелям. В глубокой яме раскопа клубился туман, пуховым одеялом накрывая истерзанную археологами землю.
Романтично-то как? потягиваясь, произнес Петр Семеныч. В палатках в центре города.
А кого тебе стыдиться? огляделся по сторонам Сидоренко. Кругом забор, охрана мышь не проскочит! Благо, что в Николе уже не служат, а то бы возникли проблемы.
Точно, на этот счет у батюшки свой бзик, согласился с майором Министр, набожен старик, спасу нет!
Только в этот раз батюшка набожность свою подальше засунет. Чтобы фрицев сломить, готов даже дьявола в строй поставить!
Вот жизнь пошла, мать её! ругнулся Петр Семеныч.
Опаздываете, господа офицеры! сурово отчитал заспанных контрразведчиков батюшка Феофан, едва они появились в палатке начальника экспедиции. Вадим уже вторую чашку чая налил, вас дожидаючись!
Да я, в общем-то, и не ложился, признался Вадим. Грех с таким материалом спать!
Я бы тоже чифирнул, заявил Министр, внимательно зыркая по сторонам в поисках чайника.
Термос там, Вадим махнул рукой в угол палатки, где располагалась маленькая походная кухонька. До завтрака еще далеко
А повариха еще дрыхнет без задних ног, закончил фразу Петр Семеныч.
Ладно уж, наливайте чай, и к столу! разрешил старец. А то толку от вас все равно не добьешься!
Дождавшись пока офицеры рассядутся с парившими кружками чая вокруг складного стола, батюшка сказал:
Пока вы чесались и зевали, мы с Вадимом Дмитриевичем перекинулись парой слов о вчерашней находке.
Речь идет о плане на шкуре? уточнил Сидоренко.
Именно, подтвердил монах. Пока вы бессовестно дрыхли, Вадим Дмитриевич работал! Ему удалось реконструировать изначальный рисунок
Лучше бы, конечно, отдать находку в руки настоящего реставратора, вмешался
Вадим, но
Во-первых: секретность, вновь продолжил батюшка, во-вторых: время! Будем работать с тем, что имеем. Я ввел профессора в курс дела, теперь он знает все о настоящей цели экспедиции. Вадим Дмитриевич
Археолог ушел в дальний конец большой палатки, заставленный разнообразным электрооборудованием. Вернулся он, сжимая в руках скатанный в трубу лист ватмана. Не сговариваясь, контрразведчики подняли кружки, а профессор раскатал ватман и положил его на стол.
Это копия плана, пояснил он. В нашей мобильной лаборатории я обработал схему на лазерной установке. Так же я взял на себя смелость и дополнил отсутствующие детали, которые не сохранились из-за плохого состояния носителя. Шкура местами сильно попорчена плесенью, местами потемнела Конечно, специалисты могли бы привести её в более пристойный вид Итак, проанализировав схему, я пришел к выводу, что на ней изображен участок местности, непосредственно прилегающий к найденной нами землянке. Эти волнистые линии, профессор ткнут пальцем в лист ватмана, несомненно, схематическое изображение Волхова. На левом берегу два поселка, каждый из которых прячется за своей стеной из заостренных кольев. Значит во времена Финна, будем считать его автором не только берестяных грамот, но и настоящего плана, общей стены вокруг Новгорода еще не было. Поселки поименованы. Хорошо сохранилась подпись под будущим Неревским концом, которую можно перевести как: меря и чуди здесь проживают. Надпись под вторым поселкам почти целиком съедена плесенью. Все надписи на схеме, так же, как и текст грамот, выполнены на лехитском языке.