Ах, милый, выйдя с Андреем на улицу, девушка устало потерла глаза. Вот и здесь кровь. Кажется, нам никуда от нее не деться. Может быть, это потому так, что мы с тобой любовники, в грехе живем.
Так давай обвенчаемся, легко согласился молодой человек. Священнику скажем, что хотим устроить свадьбу, все повторить.
Никогда! юная баронесса сурово поджала губы. Не хватало еще священнику врать! Нет, любимый, мы обвенчаемся тайно.
Тайно? спрятав усмешку, Андрей вскинул глаза. И как же это у нас получится?
Я еще не знаю как честно призналась Бьянка. Но обязательно придумаю. Найду подходящего священника, церковь или часовню.
Тебе в этом помочь?
Нет, девушка покачала головой. Давай я сама, ладно?
Как хочешь.
Пожав плечами, Громов еще около часа ждал у паперти, пока возлюбленная не закончит с ранеными. Просто стоял, потом присел на скамейку, смотрел на небо с беловато-серыми, похожими на плотный овсяный кисель облаками, думал. Он, конечно же, как и подавляющее число россиян, считал себя человеком верующим, православным, на том основании, что красил яйца на Пасху и по большим церковным праздникам посещал храм. Ну в отличие от многих еще мог прочесть Символ веры и знал на память несколько коротких молитв, правда, иногда слова путал все же искренне верующим Андрея, наверное, назвать было бы нельзя, как выразился как-то его знакомый батюшка «невоцерковленный христианин», вот так примерно. Отнюдь не фанатик, Громов, как и большинство современных людей, никогда не руководствовался в общественных и личных вопросах какими-то бы ни было церковными понятиями, и, оказавшись в совершенно иной эпохе, частенько забывал, что здесь-то, в прошлом, сознание людей было чисто религиозным Почти у всех. А у родившейся в католической Испании Бьянки тем более! Эта девчонка относилась к религии более чем серьезно тем более, от страшной смерти ее когда-то спасли именно иезуиты спецназ воинствующего католицизма, если можно так выразиться.
И если уж баронесса заявила, что берет все в свои руки с этим нужно было считаться. Хотя, наверное, правильней было бы, чтоб именно жена перешла в веру мужа приняла православие Вот только согласилась бы на это Бьянка? Наверное, все-таки согласилась бы скрепя сердце, но это оказалось бы для нее очень тяжелым делом в отличие от полуатеиста (вот именно так полуатеиста, как и девяносто шесть процентов россиян) Громова, которому было по большому-то счету все равно, каким образом верить главное, чтоб в Христа. И заставлять возлюбленную отступиться от своей веры он не считал правильным, по крайней мере пока. Вот вырваться на свободу сиречь вернуться в свое время, домой, вот тогда тогда и посмотрим.
Идею о возвращении Андрей не забывал никогда, тем более что он ныне командовал «Красным Бароном», а это кое-что значило: он и Бьянка не пропустили ни одной грозы, постоянно прибегая на корабль при первом же громе и проблеске молний. Правда, таких уж особых гроз пока что и не было, так, пару раз сверкнуло.
Служанка, она же и горничная смешливая кудрявая девчонка по имени Мари-Анж, нанятая баронессой в первый же день после аренды дома уже накрывала на стол в обеденной зале,
недавно отделанной все тем же плотником Спиридоном шикарными шпалерами из орешника, когда на первом этаже, в прихожей, вдруг послышался звон колокольчика несмотря на позднее время, кто-то решил заглянуть в гости.
Том, открой, поднявшись на ноги, Андрей оперся на балюстраду, ограждавшую залу от лестницы и находящейся внизу прихожей, с отгороженным плотной занавеской углом, выделенным для проживания кухарки и горничной.
Извиняюсь, что слишком поздно, послышался чей-то резкий, полностью лишенный и намека на музыкальную приятность голос, скорее даже сипение, принадлежащее начальнику городской милиции месье Эмилю Дюпре, чьи ополченцы буквально только что сражались столь героически и, самое главное, умело, что не принять сейчас их командира значило бы проявить чрезвычайное неприличие.
Заходите, господин Дюпре, любезно улыбаясь, Громов вышел навстречу гостю. Прошу к столу, выпьем вина или сидра. Или вы предпочитаете кальвадос?
От стаканчика не откажусь, услыхав про ядреную яблочную самогонку, начальник милиции кашлянул в кулак и зябко передернул плечами. Что-то продрог, знаете ли.
Андрей тоже плеснул себе огненного, пахнущего яблоками напитка, коим так славилась Нормандия, и, подняв стакан, предложил помянуть погибших.
Верно, помянем, сухо кивнув, Дюпре тут же, не поморщившись, выпил и, отказавшись от закуски, многозначительно глянул в сторону слуг. Поговорить бы, месье капитан.
Поговорим.
Громов махнул рукой Тому и служанке, тут же спустившихся вниз; за ними, сославшись на какие-то неотложные хозяйственные дела, деликатно удалилась и Бьянка, оставив мужчин одних.
Вы кажетесь мне честным человеком, месье Тоннер, решительно начал гость. Да и дрались вы нынче славно, и организовали все, как надо До вас-то было хоть караул кричи! Так вот, господин капитан командир ополчения понизил голос. Хочу поделиться с вами кое-чем.
Молодой человек ободряюще улыбнулся: