Лучше какие-нибудь башмаки, дядюшка, показала босую ногу Камилла. Мои-то старые как-то не особо к этому платью подходят.
Будут, будут башмаки! распушив усы, хозяин лавки истово перекрестился на висевшее в углу торгового зала массивное золотое или, скорее всего, позолоченное распятие. Клянусь Святой Девой Гваделупской будут! Уже к вечеру или, самое крайнее завтра к утру.
Завтра и загляну, тряхнула рыжими волосами девчонка. Обязательно. Только вы меня ждите, господин Мидлтон, ага?
Договорились, моя госпожа!
Приложив руку к сердцу, купец галантно поклонился и, проводив важных покупателей до самой улицы, еще долго махал им вослед рукою, а, когда вся процессия скрылась из виду, подозвал из лавки мальчишку-приказчика:
Беги за ними, парень, все разузнай кто такие, оттуда, надолго ли в наши края? Понятно тебе, бестолочь?
Понял, хозяин, пригладив темные волосы, поклонился мальчишка. Все сделаю, как вы и сказали.
Ну беги тогда, что стоишь?
Бегу, господин!
Сверкнув грязными пятками, лавочный мальчик скрылся за углом, без труда нагнав покупателей, уже подходивших к губернаторскому дворцу.
Прошу вас, господа! отворив резные ворота, поклонился дюжий привратник, пропуская гостей в обширный, с небольшим круглым прудом, двор.
По всему видно было, что недавно назначенный хозяевами острова губернатор привык жить на широкую ногу, правда, ввиду местной специфики, много чего опасаясь: окна дворца прикрывали массивные металлические решетки и ставни, у ворот стояли на часах вооруженные фузилеры, а по обе стороны от крыльца располагались две двадцатичетырехфунтовые пушки на полковых с большими колесами лафетах. Как успел заметить проходивший мимо Громов, пушки были хорошие, бронзовые.
О вас доложить, как о людях с только что пришвартовавшегося судна? обернувшись, осведомился слуга.
Андрей хмыкнул либо этот парень обладал завидной проницательностью, либо слухи здесь распространялись весьма даже быстро.
Да, именно так и докладывай, кивнул молодой человек. Я капитан Эндрю Гром, это моя жена Бьянка и мой квартирмейстер с племянницей. Только что прибыли в Нассау на «Жозефине» так называется наше судно и вот явились засвидетельствовать свое почтение.
Хорошо, слуга поклонился и, оставив гостей в просторном холле, взбежал по широкой лестнице на второй этаж.
А неплохо губернатор устроился, оглядывая обстановку, усмехнулся дядюшка Сэм. Небось, все за счет таких бедолаг, как мы. Больше не на что!
Проходите, почтенные господа! проворно спустившись с лестницы, слуга вновь поклонился и продолжил самым торжественным голосом: Господин Томас Миллз, эсквайр, губернатор Нассау и Нью-Провиденс, отрываясь от дел, счастлив принять вас в своем рабочем кабинете. Следуйте за мной, джентльмены! А ваши слуги пусть подождут здесь.
Кабинет, куда привел гостей слуга, вовсе не выбивался из общего стиля особняка: в меру
просторный, с резной конторкою для письма и диваном, со стенами, обитыми зеленым сукном, и массивным столом красного дерева, с бронзовым чернильным прибором и подсвечником из потемневшего серебра.
За столом, обмакнув в чернильницу гусиное перо, что-то писал узкоплечий человечек лет пятидесяти в огромном для столь узкого лица парике и красном, с золотою тесьмой, мундире, всем своим обликом здорово напоминавший Громову знаменитого французского комика Луи де Фюнеса.
Эгхм Здравствуйте, сэр! вежливо покашлял молодой человек.
«Де Фюнес» тут же поднял голову, одарив вошедших самой доброжелательною улыбкой, словно бы встретил вдруг старых добрых друзей:
А!!! Это вы с «Жозефины»? Рад, рад вас приветствовать, любезнейшие господа и дамы. Вот, извольте, присаживайтесь. Сейчас слуги принесут кофе А, может быть, хотите угоститься табачком так вы не стесняйтесь!
Спасибо, сдержанно поблагодарил Громов, представил губернатору всех своих спутников, после чего сразу перешел к делу собственно, этого господин Томас Миллз от них и ждал так чего было зря время тянуть?
Видите ли, сэр, мы бы хотели заняться здесь кое-каким промыслом чем занимаются иногда и самые благородные люди вы понимаете, о чем я?
О, да, друг, мой. Да.
Маленькие темные глазки губернатора цепко смотрели на гостей, губы кривились в показной улыбке, сухонькие ручки алчно пристукивали по столу. Ну совсем как российский средней руки чиновник в ожидании распила бюджетных средств!
И мы бы хотели, сэр, продолжал Андрей, прежде чем начать свое предприятие, заручиться, так сказать, негласной поддержкой властей в вашем лице, уважаемый господин губернатор! Ибо прекрасно понимаем, что без этого любое наше начинание обречено на трудности и неуспех.
Рад, что вы это понимаете, капитан Эндрю Гром. Улыбка на какой-то миг улетучилась с сухонького лица Томаса Миллза, он теперь ничуть не походил на комика, скорее на инквизитора, палача И вообще, мне нравится ваша откровенность! губернатор снова заулыбался. Люблю, знаете, деловых людей, не расточающих драгоценное время на сантименты. Позвольте и мне быть столь же откровенным: треть!
Э извините, не понял?
Губернатор потер ладони: