Не говорить же ему, что я трелюю продукты из будущего другого мира прямо в контейнер, где стоит наша машина. Даже не я трелюю, а Флибер. Тайванцы согласно номенклатуре наполняют «свой» контейнер, а Флибер переправляет продукты в наш сорокафутовик.
Отец собрал по району желающих и организовал гаражный кооператив. Под этот кооператив уже отвели землю в овраге, собирающем воду с нашей сопки. Проект, созданный по моим эскизам, я помнил, как было в будущем, успешно проходит согласование. А пока мы, под шумок, поставили два сорокафутовых контейнера под наши хозяйственные нужды и автотранспорт. Вторую машину, я, кстати, привёз не бесплатно, а заплатив изрядную пошлину. Да и хрен с ней. Как дали мне нормальные права, так и вывез я машину, собранную для меня по специальному заказу.
После двух рюмок самогонки мне так «похорошело», что я решил снова окунуться, а окунувшись, сказал, что больше не пью. Честно говоря, меня подташнивало, и я с трудом сдерживался, чтобы не поделиться завтраком с Ихтиандром.
Зрению фокусироваться становилось всё сложнее и сложнее, и я попытался отпроситься прикорнуть, но Татьяна жестко сказала:
Сиди рядом! а на ухо прошептала. Знаю я такие компании. У нас специально умники парней спаивали, чтобы к их девчонкам приставать.
Где это у вас? спросил я теряясь в догадках.
Есть в городе кружок высокопоставленных деток. Я не собираюсь с ними. Они так моего парня споили и Мне тогда только семнадцать лет стукнуло, а отец ещё не работал на партийной работе. Он главным инженером Дальэнерго работал. Тоже должность приличная, вот меня и пригласили на одно сборище ублюдков. День рождение, вроде как У меня тогда уже был парень. Вот его и напоили. А потом меня Того этого Подарили имениннику. После этого я и занялась боксом.
Что за ублюдок? спросил я моментально протрезвев.
Не важно. Главное, ты не повтори его ошибку. Не бросай меня. Мы же этих ребят не знаем. И они нас не знают. Мы для них чужие, а с чужими можно делать всё, что угодно. У них нет перед нами обязательств.
Согласен, сказал я и обратился к Флиберу. Могу я протрезветь?
Можешь, но не опасайся. Я бы тебя разбудил, если что-то пошло не так. И опьянения не бойся. Сконцентрируйся на зрении. Оно первично при ориентации в пространстве.
Я попытался сконцентрироваться на зрении, которое разбегалось, как тараканы на кухне.
Напрягись-напрягись! командовал Флибер. Печень твою я уже простимулировал. Ферменты должны политься в кровь рекой. Но лучше бы сходить и вывести из организма. Побольше выпей воды и сходи, прополощи желудок. Через полчаса получишь нужный результат. После этого события у тебя в матрице пропишутся старые команды, которые работали у твоего предшественника. У тебя, кстати, на генном уровне заложена борьба с алкоголем. Не было даже намёков на вероятность алкоголизма.
Ну и слава Богу.
Танюша, пошли, прогуляемся, сказал я, вливая в себя литр чистой воды.
Пошли, просто сказала она.
Глава 12
«Прогулявшись» и проб*евавшись, я почувствовал себя хорошо, но пить перестал. Другие тоже, опохмелившись, канистрочку закрутили и отдали мне.
Спрячь, сказал Гришкин брат. У нас есть на что купить. Мы люди трудящиеся.
Скоро приедет Табакин, привезёт. Спасибо, что опохмелил. Как-то мы вчера не рассчитали. Да Петручо пролил литровую банку самогона. Вот и не хватило.
Петручо «висел на рее», как парни называли настоящий стальной пионерский флагшток. Ну, как висел? Привязан был к нему, как к столбу дерева.
У нас за алкоголь суровые штрафы. Если пролил каплю и поймали, бьют веслом от резиновой лодки десять раз. Успел бежать повезло. Амнистия. Пролил много на рею. Как у настоящих пиратов. У нас тут, вообще-то, пиратская шхуна. Поэтому и женщинам тут не место. Никто не может привести сюда какую-то соседскую отдыхающую. Хочешь снаш, э-э-э, общаться общайся на стороне. Из-за женщин одни неприятности. Они сразу начинают устанавливать свои порядки. А если их несколько, то это вечная грызня. Женщины у нас бывают только свои. И то, приезжают в гости и не командуют. Сидят в сторонке и отдыхают.
Хорошие правила. Мужские. А что это у вас такое?
Показала Татьяна на бревно, напоминающее идола, стоящее вкопанным у входа на пригорок, где стояли палатки.
Это Сашок у нас, как приедет, так «бабу долбит», несколько смущаясь, сообщил Геннадий. У нас тут у каждого своё занятие, кто-то на рыбалку ходит, кто-то ныряет, что-то обустраивает площадку. Сегодня, например пойдём за ещё одной катушкой деревянной для стола. Ребята на Шаморе нашли.
Хрена себе, на Шаморе, вырвалось у меня. Не ближний свет.
Зато удобно. Состыкуем.
Они шутили, рассказывали анекдоты и, что самое главное, будучи во хмелю не задирались ни друг до друга, ни до меня. И не засматривались на Татьяну. Так что мы, в конце концов, расслабились.
Классная лапша! сказал Григорий. Это откуда?
Из Гонконга, наверное, или Тайваня, сказал я пожимая плечами.
Я, заметив с каким вниманием Григорий рассматривает плёнку из-под лапши, вдруг вспомнил, что на продуктовых упаковках стоит год производства «две тысячи восемьдесят первый». Я же их брал не для кого-то, а для, кхм, «дома для семьи»