Больше всего Тимофей нервничал, когда новины поджигали в первый раз. Он даже сам там провел почти целый день, наблюдая за этим почти контролируемым пожаром. Почти, потому что если его все-таки начнет разносить в стороны, несколько человек вряд ли смогут многое сделать, но обошлось. По краям поля были своеобразные пустые участки, очищенные от веток и кустарников. Парень хотел еще обкопать его небольшой канавкой, чтобы по траве огонь не распространялся, но его убедили, что и так все будет нормально. Костер получился что надо! По началу даже страшно стало, такая огромная площадь и вся в огне. Он наверное достал
ему уже, пусть вылезает оттуда. пробубнил Минька, указывая рукой на дверь из которой только что вышел.
Кто и откуда? не понял Тимофей.
Дядька Лютомир. Он пришел сначала ко мне, смотрел что я с мылом делаю, а потом пошел к дегтю, сел перед печами и так и сидит уже давно. Упреет же, нельзя так, там даже зимой жара неимоверная, а сейчас и подавно.
Игнат быстро метнулся в открытую дверь и вскоре появился обратно, таща на себе слабо сопротивляющегося десятника. Тот похоже конкретно перегрелся и угорел, даже не мог связно разговаривать.
Ну и чего ты выдумал? хмуро спросил Тимофей, уже ближе к вечеру, когда воин отошел и пришел в себя.
Да ничего я такого не думал! взвился десятник, которому до этого момента уже несколько раз попеняли, что негоже руки на себя накладывать.
А как так вышло, замерз летом? грозно вторил Игнат.
Да нет же! Я просто ходил сегодня и смотрел, чем люд занимается, как на хлеб зарабатывает. Тут был, там. Везде понемногу. Нога со спиной разболелись я и присел передохнуть, а потом душно стало. Сначала на стенку оперся спиной, потом попытался подняться, но не вышло. Решил подождать, пока отпустит, а голова кругом пошла, так и сидел там. Минька когда зашел, даже сказать ему уже ничего не вышло, языком пошевелить не мог. оправдывался Лучезар.
Сейчас он явно не был похож на отчаявшегося человека. Как только пришел в себя, так сразу стал активным и разговорчивым, а не замкнутым в себе. Даже попытался костылем по пятой точке заехать Миньке, который прибежал через несколько часов проверить, как он себя чувствует и пожурить, что он выбрал у него на рабочем месте на себя руки накладывать.
И чего тебе так срочно понадобилось по всем работникам бегать? вздохнул Тимофей. Мы тебя полдня искали. Только скажут что ты там, мы приходим, а тебя уже нет. И это же не мы на костылях!
Да я думать начал, работу какую выбрать. Куда податься искал. немного опустив голову ответил Лютомир.
Не понял. Ты же дружинник боярский. сделал удивленное лицо Тимофей.
Дружинник. Боярский. невесело хмыкнул тот. Видывал я воев после ран подобных.
Лютомир грустно улыбнулся, поднялся с лавки, на которой сидел, дотянулся до одного костыля и медленно похромал к столу. Налив себе в глиняную кружку воды, он вернулся на свое прежнее место.
Сказал бы, я б тебе принес. с укоризной сказал Игнат, подорвавшийся со своего места, но не мешающий другу.
Сам справлюсь. отмахнулся десятник. Не воин я теперь. После такого редко кто в седло вернуться может. Да и я по себе чую, не выйдет. Стараюсь, но видать судьба такая. Но и жизнь на этом не заканчивается. Придумаю чего. Помнишь Игнат, как юнцами тарелки из глины лепили?
Помню. ухмыльнулся гигант. Из тех тарелок только хряков кормить можно было. Такие корыта ты вечно делал. Воды туда налить и купаться можно. Если бы они, конечно, все не трескались, когда мы их на костре обжигать пытались.
На несколько минут друзья углубились в воспоминания о своем детстве, а Тимофей лишь только их слушал, не вмешиваясь.
Может у тебя мысли есть, где я пригодиться смогу? повернул голову к парню воин.
Точно уверен? спросил Тимофей. А что боярин скажет?
Боярин тихо ответил десятник. Он к нам так и не приехал, людей не присылал, а уже четвертый месяц идет.
Это была правда. Легко раненные дружинники уехали в Илемно через три недели после боя, набравшись сил и убедившись, что там все нормально. Из тяжелых остались только Лютомир и Вячко. Последний уже почти оправился, по крайней мере калекой ему стать вроде бы не грозит, в отличии от десятника, но пока что уезжать не торопился, а оставался здесь на полном пансионе и уходе.
А должен был?
Как сказать. задумался Лютомир. Двенадцатый год в дружине его хожу, воями его командую, семью оберегаю. Да и не далече здесь, за день можно добраться.
На это возразить было нечего. Если бы боярин захотел, то и сам мог бы уже приехать, проведать своего верного соратника или же организовать ему переезд в Илемно. Но ничего из этого не случилось.
Работать значит хочешь? спросил Тимофей.
Хлеб есть просто так не привык.
А умеешь что?
Парень не сильно ждал списка профессиональных достижений в чем-то кроме воинского дела. Все таки Лютомир с малых лет хотел стать воином и учился только этому. Затем долгие годы дружины и вот, снова в самом начале, выбирает кем ему стать.
Научусь. коротко бросил десятник, отводя взгляд.
Я ему помогу, чего надо все осилит. подтвердил Игнат, подсаживаясь на лавку к другу и положив руку тому на плечо.