В конце концов, он был племянником Боэдмунда Тарентского, с которым Раймуд ска открыто враждовал из-за завоеванных земель. Кстати сам князь Боэдмунд давно утратил интерес
к главной цели похода и развернул свое войско.
Оттого Раймунд Тулузский исподлобья поглядывал на Танкреда.
Несмотря на то, что была пятница, постный день, на столе лежало жареное мясо и сыр. Рыцари заботились о своих силах. Лишь епископы скромно ели финики и хлеб с оливковым маслом.
Положение критично. Египетский флот разбил генуэзцев. Прорвалось только шесть кораблей и всё! Порт блокирован, помощи больше не будет.
Если затягивать осаду, жара и болезни расправятся с нами раньше копий сельджуков. И да поможет нам Бог!
В городе не сельджуки, раздраженно поправил Танкред. Если бы мы не тянули, то год назад Иерусалим стал бы для нас легкой добычей. Сейчас Гроб Господень держат в своих руках фатимиды грязные мавры, разрази их Господь. И это вам не степная свора турок-сельджуков, а настоящая мощь.
Да, мессиры, грустно добавил Готфрид Бульонский, упаси нас Господь, но сведения, что из Египта движется армия фатимидов, снова подтверждены. Мы пытали двух пленных мавров, и они сознались во всем. Халифат не сдаст нам город, оттого эмир держится так хорошо.
Эмир Ифтикар эд-Даула держится так хорошо, потому что водохранилища в городе наполнены до краев, а житницы ломятся от припасов. У них есть еда и питье. А мы еще до прихода мавров высохнем, как мумии из гробниц. Я не святая Мария Египетская Танкред возвел глаза к потолку и перекрестился, чтобы питаться три года одной лепешкой.
Сеньор Танкред, граф Раймунд сухо усмехнулся в бородку, что с колодцем в долине? Кто именно там сарацины-мавры? Сельджуки? Мои люди ходят за десять верст, чтобы принести воды. Мы всех быков извели на шкуры, чтобы пошить бурдюки
Танкред на мгновение вспыхнул, и его щека задрожала. Несколько колодцев в долине были либо испорчены, либо укреплены и ожесточенно охранялись маврами, отбить их крестоносцам не удавалось.
Нельзя больше ждать, Танкред шагнул к столу и ударил по нему ладонью, только за вчерашний день от кровавого поноса я потерял пять человек.
Танкред прав, отозвался Готфрид Бульонский. Мы же не хотим, чтобы простолюдины снова стали есть мясо людей.
Я не вижу ничего плохого в том, что некоторые крестоносцы ели мясо неверных. Они наши солдаты и должны быть сильны. В отличие от германцев, что жрали нечистых собак и пили мочу из стоков.
У меня за неделю умерло полсотни человек, упокой Святой Господь их бедные души. Раймунд Тулузский осенил грудь крестом. Но строительство осадных башен еще не закончено. Инструментов, прибывших на кораблях, удручающе мало. Думаю, сами корабли придется пустить на постройку берфруа. Иначе нас ждет провал, как и при первой атаке. С нами Господь, но и Он не даст нашим коням крылья, чтобы перелететь через городские стены и ров.
Кстати, стоит попытаться этот ров засыпать, иначе осадные башни не подогнать.
Да, это верно.
Дух войска падает, господа. Мне уже приходится вешать дезертиров.
Ха, еще немного и мне придется снова ловить по всей пустыне кукушек, засмеялся Танкред. Безусловно, он намекал на Пустынника Пьера. Кукушкой его прозвала византийская принцесса Анна.
Решением Клермонского собора всякого, кто решит повернуть назад, убежать и больше не пытаться освободить Гроб Господень, постигнет анафема и отлучение от Католической церкви, впервые в разговор вмешался епископ. Господин граф Раймунд, говорят, в Вашем лагере произошло чудо?
Ваше преосвященство, извольте
Тут всеобщее внимание, наконец, переключилось к мявшемуся в дверях брату Сезару.
Frater Сезар, подойдите. Епископ поманил пальцем: Вероятно, Вы столь благочестивы, богобоязненны и чисты, что Всеблагой Господь избрал Вас для откровения свыше.
Брат Сезар поспешно закивал головой. Только сейчас он догадался, что перед ним Пьер Нарбоннский епископ Альбары.
Frater Сезар, правда ли, что этой ночью к Вам явился епископ Ле-Пюи Адемар де Монтейль? Упокой Господь его душу в обителях Своих со всеми святыми.
Все присутствующие опустили голову и скорбно перекрестились.
Правда, Ваше преосвященство, правда.
Вот видите, господа, благословение Божие со всеми нами. Frater Сезар, поведайте благочестивым мессирам, как и когда случился Ваш сон?
Брат Сезар вышел вперед, от волнения подергивая взъерошенной головой, которую он склонил набок.
Д-да, господа, случилось
Похотливое видение юной турчанки в мозгу брата Сезара вмиг улетучилось, как исчезает туман, стоит пригреть солнцу. Вместо него мысли все больше заполнял образ покойного Адемара. Умерший епископ сиял всё ярче, а белые его одежды заполняли
горизонт. Он милостиво улыбался монаху и указывал дубинкой на Иерусалим. От этого торжественным трепетанием и необъяснимым восторгом наполнялось сердце, и с каждой секундой брат Сезар сам все больше верил в то, что он избран и благочестив.
Да, да! Его преосвященство, наш возлюбленный епископ Адемар де Монтейль, сегодня снизошел до моих снов.
Ну? нетерпеливо переспросил Танкред.