Сделано всё, что в человеческих силах, перебил Вельяминов. Три пули. Стреляли из револьвера система «нагана». По счастью, ни один жизненно важный орган не задет. Но ранения всё равно тяжёлые, возможен сепсис.
Две Мишени с Ириной Ивановной заговорили разом, но Федя уже не слышал. Илья Андреевич жив!.. Жив, хоть и ранен, и тяжело!..
Ну вот видите, кадет Солонов, раздался над самым ухом голос Константина Сергеевича. Всё будет хорошо. Николай Александрович, кстати, упомянул некоего доктора Тартаковского , который якобы разрабатывал новое средство от заражений Но это уже совсем иное дело, а теперь поведайте мне, Фёдор, как вы оказались в корпусном лазарете?..
Не могу знать, господин подполковник!
Кажется, он сумел удивить даже Двух Мишеней.
То есть как «не могу знать», кадет?
Проснулся, господин полковник! Глянул в окно а там огни, суматоха!.. Ну я и того тревожно стало оделся чую, не могу сиднем сидеть вышел фельдфебель-то мне как раз и сказал, что Илью Андреевича привезли
Последняя часть с фельдфебелем была чистой правдой.
Ну я и побежал, спать уж не смог
Константин Сергеевич, ну что вы, в самом деле, укоризненно заметила Ирина Ивановна. Дети отличаются особой чувствительностью, которую мы зачастую не понимаем
Спросите у фельдфебеля, господин подполковник! приободрился Фёдор. У Фаддея Лукича!
Две Мишени кивнул.
Фаддей Лукич, значит
Господин подполковник, уже резче перебила госпожа Шульц. Ну что же вы, не видите, что ли, Фёдор не лжёт? Он же знает, что у дядьки мы всегда справиться можем!
Да вижу, вижу, проворчал Константин Сергеевич. Ладно, кадет. Ступайте спать. Завтрашние то есть уже сегодняшние занятия никто отменять не станет.
Так точно! вытянулся Фёдор.
Ступайте, ступайте, махнул рукою Две Мишени. Вы тоже, Ирина Ивановна ступайте. А я пойду, надо посмотреть, кого поставим на замену Илье Андреевичу
К себе в комнатку Фёдор доплёлся в буквальном смысле на заплетающихся ногах. Механически разделся, лёг, уставился в тёмный потолок. Нет, сна не было, как говорится, ни в одном глазу.
Кто, кто покусился на Илью Андреевича? Конечно, это могли быть и простые грабители но, если верить книжке «Гений русского сыска», обычно такого не случается, уличные воры и даже громилы избегают стрельбы и вообще шума. К тому же место выбрано было крайне неудачно рядом с Приоратским дворцом, а там прислуга, люди, телефон, в конце концов. Нет, хотели именно убить. Правда, тоже не лучшим
образом. Но Илья Андреевич никуда особенно не ходил, в последнее время и подавно сидел в кабинете, ладил свою диковинную машину; Фёдор почти не сомневался, что этот аппарат на замену исчезнувшему. Видно, эти двое убийц следили за корпусом и решили, что момента упускать нельзя.
Но почему?.. Кому потребовалось убивать Илью Андреевича? Эх, Петя спит, он-то бы мигом вспомнил, случалось ли учителям кадетских корпусов погибать от рук бомбистов или им подобных.
В общем, кадет Солонов только даром проворочался до самой побудки. На завтраке было ещё ничего, а вот на первом же занятии Фёдор принялся неудержимо клевать носом.
По счастью, это оказался Закон Божий, и отец Корнилий в класс вошёл с видом весьма озабоченным.
Лев Бобровский вот уж с кого всё как с гуся вода! Свеж, как огурчик, будто ничего и не случилось вчера! Бойко и чётко доложил, что «кадет всего в наличии двадцать», прочёл молитву, однако священник лишь вздохнул и стал рассказывать о приключившейся с «наставником вашим Ильёй Андреевичем» беде, вспомнил Феофана Затворника , слова святителя, что «Бог внимает молитве, когда молятся болящею о чём-либо душою. Если никто не воздохнёт от души, то молебны протрещат, а молитвы о болящей не будет» и вскоре класс дружно читал молитвы о здравии раба Божьего Илии.
Во всяком случае, никого не спрашивали и оценок никаких не ставили.
Само собой, кадеты зашумели и зажужжали, стоило отцу Корнилию, благословив их на прощание, выйти из класса. Петя Ниткин так вовсе остался сидеть, пригорюнившись, и, кажется, с трудом удерживался, чтобы не расплакаться; это позволило Фёдору немедля взять за пуговицу Лёву Бобровского.
Тихо, Слон, тихо! зашипел в ответ тот. Ну, чего ты с ума сходишь?! Нам молчать надо, никому ни слова! Ниткину в особенности!
Сам знаю, что тихо надо! огрызнулся Фёдор. И рассказал, что просидел ночью в лазарете, что на него натолкнулись там Две Мишени с госпожой Шульц, что он, конечно, отговорился, но
Вот балда! Бобровский весь аж ощетинился, словно разозлившийся кот. Надо ж такое было удумать!.. Да ещё и попался! Думаешь, Двух Мишеней обмануть сможешь?! Ха, чёрта с два! Аристов он умный! Догадается, что не мог ты сам об этом прознать!