на полу в рубке. Скафандр без повреждений. Значит, шанс есть! Он втащил его в свой истребитель, уложил на пол, за креслом, на специально предусмотренные для транспортировки раненых носилки, и сел за пульт. Бой продолжался хоть противников и было больше, их к транспортам не подпускали, и уже можно было разглядеть корабли, спешащие на помощь. Теонор устремился к проходу через купол, но прямо перед носом он закрылся. Выход был один прорываться к ведущему бой «Южному кресту» Ждать подхода эскадры, спешащей на помощь было опасно. Из-за этой задержки Эмильенн мог погибнуть. Крутясь между ведущими бой крейсерами, он уже видел перед собой бок космолета, как вдруг, перед носом истребителя вспыхнула алая звезда. Это было последнее, что он увидел. Дальше была чернота.
Сознание возвращалось медленно. Сначала вернулся слух. До отвращения знакомый голос раздраженно спрашивал:
- Что еще не пришел в себя? Имейте в виду, мне живым нужно его тело. Голова, это так, впридачу! Душу отвести! Поговорить с гаденышем по душам!
- « Я и вправду попался, или это у меня слуховые галлюцинации? Если нет, тогда все! Тогда надо постараться, вывести отца из себя, что бы просто убил быстро. Но на это надежды мало»!
- Господин Правитель! Он приходит в себя!
- Хорошо!
Подбородок сжали жесткие пальцы
- Что, не ждал встречи? Паразит! Скажи спасибо братцу, то недоразумение, что у него вывелось в этом троюродном кузене, даже на низшего не тянет. Так что поживешь еще. Его жена, Остара, не кормит, запретил, так что через три месяца будет готова! И стоило бегать? Все равно пришли к тому же, от чего бежал! Но зато я постараюсь, что бы каждый день этих трех месяцев ты чувствовал мой гнев! Так что в конце будешь умолять об участи инкубатора! Секрет уязвимости десантных кораблей ты людишкам сдал?
- « Вот он, шанс довести отца до белого каления»! Вслух сказал:
- Конечно, скажу больше, я их и уничтожил!
Удар по и так гудящей голове чуть опять не отправил в небытие. Но тут к его носу подсунули что-то вонючее и потерять сознание не удалось.
- Сволочь! Хотел просто подержать здесь, в цепях, но ты меня довел! Я говорил тебе, что от тебя мне нужно только тело! Руки-ноги лишние! Так что прощайся с ними! А что бы не скучал в перерывах, я тебе компанию подобрал. Любуйся! Как раз хватит времени, что бы посмотреть, как твоего приятеля изнутри пожирать будут! Несите!
К ужасу Теонора в камеру внесли носилки с бессознательным Эмильенном. Характерный разрез на животе, прихваченный скобами сказал все лучше любых слов!
- Ты рехнулся! Ты только что подписал смертный приговор Рогуллу! За этого парня его отец даже пояса астероидов от планеты не оставит! У него такая возможность есть! Я сам с ним встречался, он сможет. Его уговоры о милосердии и моральных устоях не удержат.
- Врешь! Твои любимые людишки только и могут, что за куполом прятаться! Слабаки! Посмотрим! Когда его выпотрошат, я сам тело людям подкину! С письмецом! Посмотрим, на что у них храбрости хватит!
- А знаешь, я даже доволен! Действуй! По крайней мере, буду знать, что тебе отомстили и за меня заодно!
- Заткнись! Сейчас я тебе небо с овчинку устрою! И в кого такой гад уродился! Если бы не сам икру твоей мамаши оплодотворял, подумал бы, что ты не от меня!
- От вас, батюшка, от вас! От гада только гад и родится.
Отец подскочил.
- Все, довел! Вечером жди, начну тебя наказывать! Раздались шаги. Хлопнула дверь, и все стихло. Он стался один. И Эмильенн в коме.
-«Зря я тебя спасал, друг! Оставил бы в истребителе, может быть, ты и спасся! Очнулся и послал сигнал. Права людская поговорка благими намерениями вымощена дорога в ад! Надо постараться, доползти до Эми и оказать ему последнюю услугу. Не дать стать пищей для мальков! Просто убить! Но поднимется ли у меня рука? Должна, иначе ты просто будешь предателем, Тео».
Он попытался доползти до лежащего в своем последнем сне Эмильенна. Не вышло. Цепь, приковавшая его за ноги к стене натянулась, и единственное, что он смог, это коснуться пальцами руки друга. Что бы не вызвать новых издевательских насмешек отца, не отца, правителя, с трудом отполз на свое место у стены. Неимоверно болел бок. Ребра наверняка сломаны. Он снова провалился в темноту.
Очнулся от удара по сломанным ребрам. С трудом сдержал стон. Опять правитель! Что ему еще надо? Не все сказал? Приперся, да еще с тремя персонами. Теонор узнал. Личный отцовский палач с двумя помошниками. Неужели все-таки довел? Сейчас прикончит, и все. Он даже слабо улыбнулся.
- Что лыбишься? Значит так. Если сейчас признаешь все свои грехи, на коленях будешь просить пощадить тебя и в знак покорности вылижишь языком мои сапоги, так и быть, оставлю ждать своей судьбы нетронутым. Если
же нет, пеняй на себя!
- Насколько вы предсказуемы, правитель. Сигрудт вам тоже сапоги вылизывал, когда вы его наследником объявили? Пошли вы. ! Теонор отправил отца в долгое пешее путешествие.
- Сам напросился! Довел! Действуйте! Ридоргон кивнул палачам.
Они сняли с правой руки узника металлический браслет кандалов. Саму руку около локтя перетянули жестким ремнем, а кисть зажали в деревянной колодке. Теонор сжал зубы и закрыл глаза. Сверху на него навалился здоровенный помощник палача, прижал плечи к полу. Он, может и попробовал бы бороться, но дикая боль в ребрах и общая слабость не дали возможности. Не желая прослыть трусом, Теонор заставил себя открыть глаза и взглянуть на того, кого 20 лет считал отцом. Блеск лезвия, дикая вспышка боли, и милосердное сознание покинуло его. Очнулся в темноте. Дико болела несуществующая уже кисть руки. Обрубок был замотан какими-то тряпками. Сил не было, надежды тоже. Сам не заметил, что тихо плачет. Постарался взять себя в руки. Не помогло. Накатило чувство полной безнадежности. Так, в полузабытьи, он тихо пролежал до утра. Утром обнаружил около себя свою отрубленную кисть. Последнее издевательство правителя. Пить хотелось неимоверно. Но ни капли воды в камере не было. Ничего, напоят, наверное, завтра. Все-таки я живой нужен! И тут мелькнула спасительная мысль. Как напиться и одновременно оставить правителя с носом, уйти на тот свет. Теонор осмотрел обрубок руки. Тряпка замотана кое-как. Он зубами и здоровой рукой содрал ее. Стало ясно, почему так болит. Обрубок прижгли раскаленным маслом! Дикари! Это осложняло задуманное, но не лишало возможности. Просто будет больнее, Но он справится! Теонор припомнил ход сосудов, который они изучали на уроках анатомии в школе. И, пока не растерял решимости, впился острыми зубами в то место, где должна была проходить крупная артерия. Практически откусил кусок обожженных мышц. В рот полилась горячая струя. Любого другого бы вырвало от вкуса собственной крови, но не Боборагдыха! Он глотнул, подождал, пока рот не наполнится кровью и снова глотнул. И так, пока голова не стала кружиться, все быстрее и быстрее. Тогда он уронил изуродованную руку, и снова дал себе уплыть в беспамятство, пока кровь тихо сочилась на пол.