Ехали мы мимо покосившихся домиков по улочкам окраины, которая тянулась довольно долго. Минут через двадцать перед глазами открылся вид на залив в обрамлении невысоких зеленых гор. Пейзаж был таким ярким, что я сначала даже ахнула и зажмурилась. А потом, вцепившись, в борт повозки разглядывала голубую воду в золотых бликах, берег, облепленный лодками и небольшими судами.
Центр города или посёлка выглядел побогаче. Каменные дома в два и даже три этажа, но таких было совсем мало. Убогие лачужки сиротливо лепились вокруг них, как бедные родственники. Интересно, какой из домов был моим?
Я разглядывала каждый, пытаясь угадать, возле какого мы остановимся, но мы всё продолжали ехать по пыльной дороге.
Солнце припекало, голова начинала побаливать. Повозка тащилась очень медленно.
Центр поселка закончился, и мы свернули прямо к заливу. Берег здесь был каменистый. В конце очень условной дороги виднелся маленький старый причал и огромный серый валун возле него.
- Может, мы не туда заехали? - прокричала я в спину Уго. Стало страшновато: куда он завёз меня?
Парень, не оборачиваясь, мотнул головой и натянул поводья.
- Приехали, - это было первое слово, которое я услышала от него.
Приехали куда? Растерянно оглянувшись, я вдруг поняла, что серый валун - это лежащий на камнях, почти на боку, старый ржавый баркас. Слева между деревьями располагалась какая-то пляжная заброшенная хижина без двери.
До меня не сразу дошло, что эта хижина и есть мой дом. А когда я это поняла, где-то внутри меня тихонько заскулила от страха Оля Бобик.
Глава 4
Вокруг было довольно симпатично: каменистая полоска берега заканчивалась и начинался бело-желтый песок с вкраплениями разноцветных ракушек. Оливковые и какие-то цитрусовые низкорослые деревья росли тут и там. Их была целая роща. Хотелось пройти вглубь, посмотреть, что там. Однако в первую очередь нужно было исследовать жилище, которое выглядело так жалко, что на первый взгляд я бы скорее устроилась спать на песке под низкими ветвями серебристых ветвей оливы. Дом был словно слеплен из грязи с намешанными в ней травой и какими-то стеблями. Крыша остроугольная, с заметными прорехами.
Ступив на порог, я обнаружила, что без двери был только предбанник. Здесь сильно пахло рыбой. Я закрутила головой. И точно: выше меня сантиметров на двадцать она висела ровными рядами, сушилась.
По периметру этих сеней со щелями в стенах, были навалены ящики и бочонки: как целые, так и разбитые. В одном углу стоял плотно закрытый короб. Он был тщательно замотан тряпками и старой сетью.
Более здесь исследовать было нечего, и я шагнула к двери. Грубо сколоченная, она надёжно запиралась на деревяшку, крутящуюся на ржавом толстом гвозде. Очевидно, Габриэла с отцом считали, что честным людям прятать нечего.
Передо мной открылся длинный сквозной коридор. Наверное, он шел через всё здание. Внутри тоже пахло рыбой, но к этому мне, в принципе, было не привыкать: всю жизнь на рыбозаводе проработала. Не самое страшное. Помещение было темноватое, и я оставила дверь открытой, чтобы впустить сюда свет, а заодно и свежий воздух. Сквозняк и запах моря быстро устранили небольшую затхлость.
Осмотревшись, я поняла, что этот коридор использовался как кухня, столовая и кладовка для всего на свете.
Печь-камин с большим зевом, большой разделочный, он же обеденный стол, две скамьи. Небольшой буфет с нехитрой посудой. Всё свободное место вдоль стен занимали ящики, испачканные рыбьей чешуёй.
Из этой проходной комнаты-кухни-коридора вели три двери. Я заглянула в две, расположенные друг напротив друга. Это были спальни. Одна совсем аскетичная - узкая кровать с дырявым покрывалом, рядом столик на трех хлипких ножках и стул. На столике кувшин и четки. Над кроватью висело распятие. В горле возник знакомый комок и я, открыв окошко для проветривания, вышла тихонько.
Спальня напротив была девичьей, хотя тоже очень скромной. Покрывало поновее бирюзового цвета, две вязаные думочки-подушки. На окне висел красивый кусок тюля, очевидно, купленный в обрезках в каком-нибудь ателье.
Плохонький туалетный столик с зеркалом в пятнышках. Когда-то лакированный, но теперь же лак по большей части отсутствовал.
На столике лежала расческа, дешевая пудреница, флакончик духов и деревянная шкатулка. В углу комнаты располагался гардероб с покосившимися дверцами.
Я посидела на кровати, привыкая к ней. Неуютное чувство не покидало меня, и я решила исследовать третью дверь в коридоре.
Она вела во внутренний дворик, вымощеный морскими камешками. Небольшая клумба с цветущими каннами, обеденный стол и стулья, выкрашенные в голубой цвет. Здесь же была расположена примитивная колонка.
Нажав на рычаг, я убедилась, что вода в ней есть. Сначала труба недовольно зафырчала, загудела, а потом на землю и камни мутноватым потоком хлынула вода. Я подставила ладонь ковшиком, напилась и умылась. Это немного освежило и взбодрило меня. Теперь нужно было думать, что делать дальше. Хорошо было бы разобраться с бумагами, но я была уверена, что без посторонней помощи мне не обойтись. К тому же Карла обещала привести помочь какого-то друга.