Да еще на этот раз не сомнов посылали вырубать, а обычных людей, задавленных безысходностью и нищетой. Плевать, что половина из них состояла в бандах якудза. Джоэл после приюта сам рисковал вступить в ряды такой организации, но ему посчастливилось попасть в академию охотников. За это стоило бы поблагодарить памятный пожар, если бы тот не отнял слишком много, практически все осколок души. Если, конечно, душа существует. Но что-то же болело и наливалось тоской, точно перезревший фурункул коричневым гноем. Как в этот день. Или вечер по небу низким пологом ползли темно-серые тучи, напоминающие лохмотья пьянчуги Бифа.
Он встретился в квартале Ткачей. Биф прислонился к стене и привычно блевал себе под ноги. Живописное зрелище, нечего сказать. Зачем-то он, а не Джолин. И за это Джоэл тоже клял судьбу.
Хотя каждая встреча с Джолин не придавала уверенности, она не вдохновляла перед сражением, как прекрасные дамы своих рыцарей в старинных легендах. С ней прочно связывалось только нарастающее чувство тревоги за нее и из-за ее тайн. Если она и правда выросла в трущобах, то ныне Джоэл и вовсе ощутил бы себя предателем. Все отзывалось вкусом гнили от нежелания помогать опостылевшему гарнизону. Вермело давно жил по законам силы, а не права. Был бы Джоэл чуть моложе, наверное, присоединился бы вместе с Ли к революционерам, которые требовали равных прав для всех сословий.
Но он послушно проверил меч в ножнах у бедра и взметнул полу плаща. Сильный промозглый ветер подхватил ее, как черно-серый флаг. Знамя и саван их неправедного мастерства. Джоэл ненавидел Цитадель за древнее соглашение с гарнизоном: военные имели право в любой момент вызвать охотников в качестве подкрепления для подавления народных восстаний. Привыкшие сражаться с чудовищами удалые бойцы неплохо помогали. Но за это же их ненавидел простой люд.
Ходили слухи, что некоторые охотники, особый отряд, врываются темными ночами в дома неугодных власти и забирают их в Цитадель под видом обратившихся. Джоэл пока не находил подтверждений, но опасался, что в случае обнаружения точно сбежит в горы к честным пастухам-стригалям.
Размышления, перемешанные с дробным стуком быстрых шагов, прервал Ли:
Джо, что же это получается? С чего они так резко?
Говорю же, устали так жить, коротко выплюнул Джоэл, не вынося глупых вопросов. По правде, его не интересовали причины. А вот сам факт испоганил им с Ли выходные. Он еще планировал заняться неофициальным расследованием дела Рыжеусого, то есть своей настоящей работой. Но гарнизон считал, что функции охотников в другом.
Я тут поговорил с твоим соседом, пока ты спал, проговорил Ли. По городу слух ползет, что из трущоб продают девушек в квартал Богачей. Для утех.
Это после нашего визита в бордель такие слухи? Быстро они, фыркнул Джоэл и снова закашлял. Несколько раз он едва не споткнулся: мостовая постепенно превращалась в кисель из камней и грязи, а темп приходилось держать быстрый.
«Хоть бы упряжки выделяли. Сколько можно бегать? Гарнизон на другом конце города. Им там, конечно, хорошо: там трущоб нет и не было. Сейчас все на упряжках прибудут. А мы сами, как собаки, бегаем и бегаем», зло думал Джо, пытаясь справиться с боем колоколов в ушах. Сказывалось переутомление. Возможно, он просто старел, хотя что-то рановато. Слишком много событий спрессовались ядреным брикетом жевательного табака.
Джо, ты понимаешь! Похоже, мы разворошили осиное гнездо! не унимался Ли.
Выглядел он отдохнувшим и неизменно свежим, бежал легко и непринужденно. Под глазами пропали синяки, и упругая кожа разгладилась, как у ребенка. Джоэл даже позавидовал и разозлился: друг не замечал, что у напарника перед глазами мельтешили черные мухи.
Впрочем, сам виноват. Сам измотал себя, взваливая
на плечи не только поручения начальства, но и исполнение просьб друзей. Но как иначе? Без друзей нельзя, без друзей остается только бесповоротно оскотиниться. А за неподчинение приказам карают смертной казнью, поэтому он бежал вперед, как и все охотники, стекавшиеся с растревоженных улиц.
А еще я слышал, что хозяин борделя до суда не дожил, его как-то свои же достали вываляли в смоле и перьях, прогнали по трущобам. И на кол посадили, а потом продолжал Ли.
Хорошо, что наши имена не упоминаются, оборвал Джоэл, обругав себя за преступное легкомыслие. Зря они не дождались охранников из гарнизона, зря не убедились, что владелец притона попадет в надежные руки. Дело приняло паршивый оборот. Они лишились возможности разведать, к кому и как приходил Рыжеусый. Хотя у них еще оставался бесценный список адресов хоть что-то. Джоэл надеялся, что никто не выкрадет пожелтевшие листы со дна сундука в мансарде. Там, под толщей сетей и старой одежды, лежала единственная зацепка. Крепла уверенность, что Рыжеусый с его «целебными» снадобьями как-то связан с другими фрагментами этой головоломки. Но как цепочка не складывалась.
Джо, но мы не сделали ничего дурного! протестовал где-то на фоне Ли. Мысли и опасения сплетались петлей висельника.
Квартал Богачей с тобой бы поспорил.
Джоэл с трудом подавлял нарастающее чувство вины за начавшийся мятеж. Глупость! Вздор! Бред! Бессмысленно взваливать на себя ответственность за все грехи протухшего города. Юго-западные трущобы, самые крупные в Вермело, наверняка давно закисали взрывоопасным болотом.