Лучше почитай свои стихи, предложил Джоэл, и Ли смущенно отвел взгляд и пробормотал:
Тебе, наверное, будет скучно, ты ведь не любишь поэзию Не надо ради меня терпеть.
Я ради тебя ничего не терплю. Мне кажется, это ты терпишь мою сварливость, признался Джоэл и широко улыбнулся. Казалось, только здесь, в этой тесной мансарде, он мог проявлять искренние эмоции, не боясь потерять
лицо, мог сбросить с себя кованый панцирь непроницаемого спокойствия, точно чешую Змея.
Правда? просиял Ли. Ну, хорошо
Ты сочинил хокку или танку? припоминал разные жанры поэзии Джоэл. Признаться, обычно он слушал друга вполуха, когда тот рассказывал о хитросплетениях поэзии.
Нет-нет, ты все перепутал! Я по части поэзии цы и мог бы еще цюй , но играть не на чем, а цюй надо бы под музыку исполнять. Да и пальцы охотника, сам знаешь, не очень приспособлены к струнам, разве что подучиться играть на яогу
Тогда сосед точно нас убьет, усмехнулся Джоэл, представляя, как Ли притащит в мансарду небольшой барабан и начнет исполнять свои маленькие шедевры в жанре цюй.
Ну, раз музыку нельзя, могу станцевать! Так тоже делали творцы прошлого! Без музыки, так без музыки! предложил Ли и действительно начал импровизировать, как будто заранее подготовил связки странных движений. При этом он действительно запел. Красиво и мелодично, точно соловей в ночи. Соловей, улетающий в Хаос.
«Почему ты не в квартале Поэтов, Ли? Там живут все музыканты, писатели и драматурги. Откуда ты?» все думал Джоэл, глядя на друга и слушая его мелодичные сочинения о цветущей черемухе и сирени, о свежем бризе моря и легких, неуловимых облаках. В них было столько тоски по несбыточной свободе, что щемило сердце. И это завораживало, заставляя терять связь с реальностью. Джоэлу показалось, что он вновь увидел мир, залитый лучами лилового солнца, и себя в образе морского дракона Но потом Ли закончил представление, неловко споткнувшись. Упоение грезами проходило слишком быстро.
Все, дальше я не придумал, виновато протянул друг. Он выглядел усталым и изможденным, под глазами ярче обычного проступили черные тени. Похоже, от показного выступления у него закружилась голова.
Ли, какие танцы, ты ведь устал не меньше меня за эти дни, спохватился Джоэл и усадил друга на заботливо подготовленную раскладушку. Иногда Ли спал на футоне прямо на полу, иногда клал матрас поверх раскладной кровати.
Не устал, я бормотал Ли.
Нам надо выспаться. Давай, не дури, снимай треуголку, плащ, поторопил Джоэл. Похоже, короткое выступление вымотало Ли не меньше, чем погоня за монстрами.
Мы дожили до выходных. Хоть бы в эти три дня нас не подняли по тревоге вскоре проговорил Ли, откидываясь на подушку, податливый и доверчивый. Джо
А?
Останься со мной. Так страшно было в том кошмаре, где ты в тумане Ты же не уйдешь расследовать дело Рыжеусого без меня?
Я всегда с тобой, повторил в сотый раз Джоэл, но теперь непривычно мягко, умиротворенно. Я никуда не уйду. Буду охранять твой сон. Как обычно.
Спасибо, промурлыкал Ли и закрыл глаза. Джоэл снова охранял его сон, долгий спокойный сон. И в этом находил свое счастье.
Пока Ли спал, Джоэл бодрствовал, наблюдая за Ловцами Снов, потом они менялись местами. Такое удавалось провернуть только на выходных, и они ценили это замершее время, как в сломанных песочных часах.
Но покой и взаимопонимание в прошлые годы перемешивались с сомнениями и болью. Раньше их ссоры доходили до драк. Всегда из-за горячности Ли, из-за пустячных поводов. Джоэл перебирал образы, что подкидывала память. Думал о Ли, о Батлере, об Энн. О друзьях, что прошли с ним все невзгоды.
Пару лет назад Джоэл полгода не работал с Ли, думал, что уже никогда не помирится. Из-за чего уже не помнил. То ли из-за глупой истории с чужой женой, к которой наведывался Ли, а фингал под глаз от ее мужа схлопотал Джоэл. То ли из-за неуместного мотовства Ли Джоэл был настолько серьезен, что попросил сменить напарника. Начальство негодовало, но тогда вызвался Батлер.
Он всегда оставался верным другом, такой же сдержанный и скучный, как сам Джоэл. Он не выводил из себя бесконечной болтовней, не отпускал скабрезных шуточек, не задирал трактирщика на Рыбной улице. И они неплохо сработались, прикрывая спину друг друга.
Ли тогда патрулировал квартал Торговцев, и две группы практически не пересекались. Но все же в сердце Джоэла ныло и теснилось беспокойство: кто охраняет сны непутевого друга, наполненные кошмарными образами? Тогда Джоэл упрямо давил в себе это чувство.
Но в любой их ссоре примирением служил неизменный риск для жизни: через полгода горькой обиды Ли получил серьезную рану. Его напарник погиб, сам Ли чудом уцелел. Возможно, они столкнулись с самим Вестником Змея, потому что сомна так и не нашли. Никто не обнаружил доказательств или опровержений.
Джоэл в ту ночь не думал о чудовище, он узнал одним из первых