Они не шли под руку, как пара. Джолин не шаталась, несмотря на пережитое потрясение. И легко поддерживала под левым локтем искореженную корзину.
Ваш хозяин будет вас бранить, если вы не вернете этот предмет? недоумевал Джоэл.
Хозяин требует возвращать обратно все, что передает мне, отрезала Джолин и вновь обогнала спутника, но едва уловимо вздрогнули ее плечи, когда она добавила: Придется объяснять, почему корзина в таком виде.
«Неужели этой твари-булочнику важнее жизни честной работницы какая-то дырявая корзина?» с неприязнью подумал Джоэл и ощутил себя рыцарем-защитником из старинных баллад.
В городском театре порой ставили пьесы из истории прошлого мира восстанавливали из книг и хроник осколки того, что навечно забылось. И времена закованных в латы воинов на конях будоражили воображение Джоэла в юности. К тридцати семи годам он уже догадывался, что в реальности прошлого не нашлось бы и половины того шарма, который ей приписывали разряженные артисты. И рыцари, и самураи не гнушались притеснять простых крестьян и, вероятно, с легкостью овладевали женщинами, если тех никто не мог защитить. Конечно, каждый в меру своего представления о благородстве. И Джоэлу хотелось представлять себя именно благородным самураем или рыцарем. Или вовсе драконом-хранителем Рюдзином. Но в жизни было слишком много бед и проблем, чтобы думать о призрачных образах из театральных постановок.
Впрочем, Джолин даже в выцветшем сизом наряде затмевала красотой любую из раскрашенных напудренных примадонн. Она плыла сквозь сумерки, как видение, как обманчивая тень феи. От ее светлых кудрей разливался пленительный аромат цветущего сада, самой молодости. И Джоэл не хотел, чтобы вновь лицо ее покрывали сажа печи и мучная пыль. Он вел самым длинным маршрутом, не срезая углы по грязным дворам и проулкам. Они чинно шествовали, как кавалер и дама из квартала Богачей.
Добрый вечер!
Добрый вечер! радушно здоровались они со знакомыми охотниками Джоэла или с постоянными клиентами Джолин. Она не робела, не стыдилась провожатого. Одного этого хватало, чтобы сердце Джоэла тихонько ликовало. И все же обманчивый променад закончился слишком быстро. По мере приближения к пекарне безмятежное спокойствие, написанное на лице спутницы, сменялось жестким равнодушием. Маленькие губы сжимались в суровую линию, синие глаза заволакивала пелена неестественной отстраненности, меж бровей тенью залегала едва заметная складочка.
На Королевской улице, в этом коротком тесном проулке, первым встретил плешивый кот и по-королевски важно просеменил мимо. Ободранные белые уши лениво повернулись в сторону пришедших. Но больше наглое создание не уделило им никакого внимания, юркнув в щель забора.
Злодей, съел моего кенара, фыркнула ему вслед Джолин, впрочем, без особой злобы.
Я подарю вам нового, тут же предложил Джоэл. В памяти ярко пламенел образ девушки в окне, которая мелодичным голосом учила петь маленькую желтую птицу. Тогда Джолин показалась ему счастливой и ни в чем не нуждающейся горожанкой.
Но чем ближе он знакомился с ней, тем больше узнавал горькую правду.
Нет. Хозяин не одобряет животных в пекарне. Джолин замолчала, нервно сцепив пальцы, но продолжила, неуверенно понизив голос: Мне кажется, это он открыл дверцу клетки, чтобы кот добрался до птицы. Говорил, в хлебе попадаются перья. А другого предлога избавиться не находил. Кенар ведь нравился его внуку. Это ему подарили, но этот ленивый мальчишка не умеет ни о ком заботиться. Мне-то ничего не дарят
Джоэл слушал, замечая, каким суровым делается милое лицо, какой затаенной обидой нелюбимого, ненужного ребенка проступает бессильный гнев. В глазах ее блеснули слезы: у нее отняли, возможно, единственное живое существо, которое радовалось ей. Джоэл пообещал себе, что, если не добьется взаимности в более глубоких чувствах, все равно постарается стать для Джолин настоящим другом и поддержкой. Хотя охотник сомнительный приятель, но не коварному пекарю судить.
Джолин, подумайте еще раз: стоит ли туда возвращаться? пытливо глядя на собеседницу, спросил Джоэл. Но Джолин тут же выпрямилась, дежурно улыбаясь, как постоянному клиенту, и ответила:
Стоит.
Джоэл продолжил, не веря столь резкой перемене настроения:
У меня много знакомых, я найду другую пекарню. Почти каждый житель Вермело чем-то обязан охотникам. Нам не откажут.
Но вновь он наткнулся только на ледяную стену хороших манер и нежелания принимать руку помощи. Неестественная улыбка Джолин выглядела все менее убедительно, на щеках проступал нездоровый румянец, и глаза лихорадочно блестели. Так изображают страсть продажные женщины, так равнодушные собеседники делают вид, будто заинтересованы в разговоре, если им важно поддерживать с кем-то дружбу. Джолин же, запрокинув голову, ушла в молчаливую оборону, не грубя, но и не рассказывая о себе.
Про охотников наслышана, сухо начала она, но холодность дала трещину, Джолин ссутулилась. И все же Нет. Вы очень добры. Больше, чем я заслуживаю. Последнее, о чем я вас попрошу: останьтесь пока что рядом, чтобы пекарь поверил мне.