Доброй ночи тем, кто спит вечно! увлеченно распевал Биф, шествуя мимо охотников. Шарманка-лира в его руках надрывалась изо всех сил, готовая в любой миг затихнуть навсегда, что было бы к лучшему. Из окон в бродягу украдкой кидали тухлые овощи и сливали ему на голову помои.
Иди проспись!
высунувшись из окна, гаркнул собирающийся на покой желчный мужичонка и погрозил жилистым кулаком. Он уже нацепил ночной колпак и не желал слушать фальшивые ноты мрачных песенок.
Нет, я ему сейчас точно вмажу по пьяной роже, пообещал Ли и сжал кулаки.
И как потом объяснишь? удержал его Джоэл. Побереги силы для дежурства.
Вечная ночь, и умереть в один день влюбленным! не унимался Биф. По опухшему лицу тянулись морщинки, по которым стекали беспричинные слезы, как ручьи по горе. Они терялись в недельной седоватой щетине и скатывались в разорванный ворот рубища, которое по недоумению считалось одеждой.
От слов пьянчуги на душе Джоэла нарастало слякотное бесприютное ощущение и возникали непрошеные видения из забытых времен. Больше тридцати лет минуло с тех пор, та жизнь давным-давно канула, будто слезла змеиной кожей или панцирем паука. А память осталась, без слов, размашистыми пятнами образов.
«Да, когда на свадьбах желают умереть в один день, редко уточняют, через сколько лет этот день должен настать. Когда мои родители превратились в сомнов сбылось пожелание», вспоминал с неизменной горечью Джоэл. «Наверное, они любили друг друга так сильно, что один немедленно перекинулся от горя, когда несчастье случилось со вторым. Не помню, кто из них раньше. И не хочу этого знать. Да, они любили друг друга. Но я бы предпочел, чтобы хотя бы кто-то из них пробыл рядом со мной чуть дольше. Я был мал и слаб. В четыре года никому не хочется оставаться наедине с этим миром. Я должен был, наверное, возненавидеть охотников. Но стал одним из них. Странно и противно, к Хаосу!»
Джоэл поежился и сплюнул под ноги непривычно вязкую слюну. Биф же замолчал и свернул в проулок, где почти наверняка канул в неизвестность, будто по всему району обустроил незаметные логова. Порой казалось, что пьянчуга вовсе не тот, за кого себя выдает. За бездарные куплеты он не просил подаяния. К тому же слишком связно говорил, слишком уверенно ораторствовал. Возможно, в прошлом преподавал в квартале Богачей или был, что вероятнее, главой некой секты.
Скажи, Ли, ты не помнишь каких-нибудь псевдопроповедников, имя которых начиналось с «Биф»? укрепился в предположениях Джоэл. Ли помотал головой.
Нет, ничего такого. Думаешь, он?.. Ли с опаской обернулся на облупленный угол, за которым скрылся Биф. Вполне вероятно. Спился на радостях или от разочарования.
«Спиться или сойти с ума одинаково легко как от безответности своего божества, так и от его внезапного гласа, подумал Джоэл. Возможно, этому безумцу однажды ответил его божок да и сказал, что все мы пропадем к Хаосу клятому. Вернее, в Хаосе».
Хотя постой, был один Бифанет или Бифомет внезапно напрягся Ли. В богатом районе о нем как-то вспоминали. Видишь! Полезно иногда в их ресторан заглянуть и не зажлобиться. Говорят, именно он поджег одно поместье.
Поджигатель? Хм, возможно, его и правда стоит задержать, задумался Джоэл и быстрым шагом метнулся на другой конец улицы, заглянул за угол, нервно вцепившись в остатки гризайли на стене, отчего в воздух поднялось облачко сизой пыли. Но Бифа уже нигде не оказалось.
Стой! Куда побежал-то? подоспел Ли. Дело было шесть или семь лет назад. Какие уже улики К тому же все это слухи. То поместье вообще непонятно почему сгорело. Торчит там развалинами без крыши. Я видел. Красивое такое. Было. Со шпилем и тремя башенками. И со всякими чудовищами вместо водостоков.
Кажется, припоминаю, о каком ты говоришь. Да уж, зрелище не для богатого района.
Джоэл видел вблизи обугленный черный остов поместья. Как-то раз, еще до знакомства с Ли, он ловил в заброшенном саду притаившегося сомна. Враг забился в дальний угол и отчаянно копал лаз под оградой. Чудовище попалось трусливое и мелкое. Джоэл без труда разделался с ним и больше времени потратил, чтобы выбраться с территории особняка, долго плутал среди строительного мусора, остатков крыши, осколков садовых фигур и оранжерей. Поместье ткало лабиринты из дикого плюща, заплетающего скелет мертвого дома. Там, в зловещей пустоте, истлевали обугленные элементы роскоши: шикарная люстра на провалившейся лестнице, черепки напольных ваз, гобелены и ширмы с изображением воронов и журавлей, каменные украшения стен и другие ненужные, но красивые предметы, которые волей случая обратились в ничто. В таких же руинах, вероятно, лежал и весь остальной мир за стеной магического Барьера. Там, где царил Хаос. И вот в самом сердце Вермело возникло его отражение.
Не для богатого? Да какая уже разница, кто богатый, а кто нет? отмахнулся Ли. Деньги все равно скоро отменят. Будут платить нам репой и крысятиной. А те, у
кого сейфы с золотом, пусть едят свои монеты. Все идет к захвату власти гарнизоном военных.
Не отменят.
Когда жрать совсем нечего станет, отменят, уверил Ли и опять вызвал лютое желание врезать ему за непозволительное вольнодумие. Чтобы мозги сначала перевернулись, а потом на место встали. Ему и так слишком много позволялось.