Но я почти не слышал ее мне становилось все хуже и хуже.
Слушай Внимательно! Как услышишь наверху голоса, кричи изо всех сил! Поняла? пробормотал я, чувствуя, что долго не протяну. Голова закружилась.
Я попробовал
подняться, но тут же завалился обратно Глаза закрылись сами собой и я провалился во тьму
Ощутил, как под нос сунули что-то мокрое, прохладное и дурно пахнущее. Само собой, это был нашатырь все, кто хоть раз его нюхал, уже не забудут этот жуткий запах. Кстати, а его ведь не во всех случаях разрешено использовать, но видимо в восьмидесятых годах этого еще не знали. Точно знал, что эпилептикам он противопоказан.
Зачем же так резко-то? Разве так можно?
Тем не менее, я вздрогнул. Качнул головой и с трудом открыв глаза, закашлялся.
Увидел перед собой женщину лет сорока пяти, в белом халате. Короткие кудрявые волосы, сверху белый головной убор. Сразу понял, что передо мной врач лицо внимательное, сосредоточенное. В руках несколько исписанных листов бумаги. За ней со скучающим видом стоит медсестра, у которой в руке больничная утка.
Меня аж передернуло. Значит, я в госпитале?
Ну точно, я был в больничной палате уж их-то ни с чем не спутаешь. Стены, примерно до уровня человеческого роста выкрашены бежевой краской, дальше побелка. А под потолком висят лампы в древних плафонах белого цвета, очень напоминающих горшки. Рядом, справа и слева стояли заправленные кровати, но других пациентов на них не было. У моей кровати стоит капельница на треноге, рядом тумбочка. А на ней эмалированная посудина с жуткого вида стеклянными шприцами и толстыми иглами. От одного их вида стало не по себе.
Ну вот! Отлично! Хорошо продрало, да? улыбнулась врач. В ее голосе послышались позитивные успокаивающие нотки. Как себя чувствуешь?
Но ответить я был пока не готов, потому что еще не осознал собственных ощущений. Кажется, болело где-то в боку. И еще жгло в районе правого запястья. И голова гудела.
А вы кто?
Я начальник отделения хирургии, Рубцова Алиса Сергеевна, представилась та.
Хирургия само по себе слово страшное. Мне аж не по себе стало я что, попал под нож С детства больницы терпеть не могу. Именно больницы, а вот к поликлиникам относился приемлемо.
Ну что, Артем, поздравляю. Ты настоящий герой!
Плохо помню, что там в подвале было. Кажется, я отрубился.
Что со мной? тихо спросил я. Это больница? Как я тут оказался?
Ты в военном госпитале, все хорошо. Ничего серьезного, но пару недель поваляться здесь все-таки придется. Подлатаем тебя, а там и дембель не за горами. Не переживай, организм молодой, все заживет как на собаке. Это я тебе обещаю.
Я чуть кивнул, попытался пошевелиться, но что-то мне не понравилось. Хотел откинуть теплое шерстяное одеяло, но врач тут же остановила меня.
Лежи пока Артем, будет лучше, если ты не будешь делать лишних движений.
Что со мной? тихо спросил я.
Ну женщина на мгновение задумалась, заглянула в бумажки. У тебя небольшой ожог второй степени правого запястья, около четырех процентов. Еще сотрясение мозга, видимо ты обо что-то сильно ударился. Ну и самое плохое при падении в подвал, ты зацепился за торчащий гвоздь, который распорол тебе кожу на боку, пострадала мышца. Даже ребрам чуть досталось. К счастью, внутренние органы не пострадали. Рану мы зашили, тщательно обработали. Теперь нужно ежедневно менять повязки, колоть антибиотики и витамины. Организм сам войдет в колею.
То есть, жить буду? я попробовал пошутить, а кровать в такт
скрипнула пружинами.
Обязательно! улыбнулась Алиса Сергеевна. Организм у тебя молодой, крепкий. Ну и как я уже сказала, на солдатах все заживает как на собаке.
Отличное сравнение, блин. Тем не менее, я попытался выдавить улыбку.
Как спасенная девочка? поинтересовался я, вспомнив причину, по которой я оказался в госпитале. Цела?
С ней все хорошо, насколько я знаю.
А что с тем поселком, что был на пути лесного пожара?
М-м Не думаю, что я та, кто должна тебе обо всем рассказать. Да и какая разница? Это не твоя проблема. Ты и так сделал куда больше, чем требовалось. Ладно, мне пора пациентов еще много. А ты отдыхай и набирайся сил. Вот Валентина тебе все расскажет, она указала на стоящую рядом медсестру.
Спасибо вам.
Алиса коротко кивнула, затем ответила:
Да мне-то за что, я всего-лишь делаю свою работу. Это тебе спасибо, что не побоялся и спас от смерти десятилетнюю девочку. У нее вся жизнь еще впереди. Кстати, ее родители уже второй день под госпиталем дежурят, хотят лично поблагодарить.
Да ну, ерунда! попытался отшутиться я. Любой бы на моем месте так сделал.
Не любой! твердо ответила Рубцова. Уж я-то знаю, о чем говорю!
Затем она удалилась, а ко мне подошла медсестра, уже пожилая женщина. Сзади нее была видна несуразная подкатная тележка, на которой стояла глубокая тарелка и кружка. Я ощутил молочный запах каши.
Ну что, Артем приветливо начала она, повесив на спинку кровати белое вафельное полотенце. Есть хочешь?
Есть такое дело признался я, убедившись, что в тарелке точно каша. Затем добавил. Очень!
Подъем в семь тридцать утра, что особенно раздражало. Ну, какой смысл вставать так рано? Все этот армейский распорядок госпиталь-то военный. В самое первое утро, едва услышав пионерскую зорьку, я вздрогнул, но уже через несколько секунд вспомнил, где я нахожусь. Советский Союз, в эпоху застоя меня тогда еще и в проекте не было. Более того, даже мои родители только-только в школу пошли