В Лондоне и Париже ультиматум советского правительства произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Ги Молле подняли с постели. Прочитав официальный текст ультиматума, а главное, сопровождавший его комментарий с конкретными подсчетами, сколько ядерных зарядов потребуется для уничтожения Франции, премьер-министр, как был, в пижаме бросился к телефону звонить в Лондон. В британской столице царила такая же нервозная обстановка. Премьер-министр Энтони Иден сразу вспомнил апрельский рассказ Хрущёва о 4-5 боеголовках, потребных для уничтожения Великобритании. (Исторический факт, реально так и было. У Хрущёва, в отличие от пришедших следом лидеров в реальной истории, были железные яйца.)
Консультации Ги Молле и Идена продолжались большую часть ночи. Поначалу они склонялись к мнению, что заявление советского руководства является блефом. Однако общая картина складывалась для Англии и Франции настолько неблагоприятно, что оба премьера начали постепенно склоняться к мнению, что операцию надо прекращать.
И тут французскому премьеру доложили о массированных радиопомехах в районе дислокации объединённого англо-французского флота в восточной части Средиземного моря и полном нарушении радиосвязи. Первая мысль была о возможном ядерном ударе при ядерном взрыве большой мощности также нарушается радиосвязь.
Ги Молле бросил телефонную трубку, прервав на полуслове разговор с Иденом, и кинулся к телетайпу. Дрожащими руками, путаясь в клавишах, он набрал запрос в Москву. Однако в Москве ещё было раннее утро. Через несколько минут дежурный офицер связи из Москвы отстучал ответ: «Первый секретарь ещё не прибыл, как только он появится, ваше послание будет немедленно ему доложено.» (АИ)
Связь с Москвой ситуацию не прояснила. Продолжив консультации, всё ещё в состоянии серьёзного стресса, оба премьер-министра приняли решение, что операцию необходимо сворачивать. Угроза атомного удара была слишком весомой, чтобы рисковать.
В это же время, вечером 5 ноября, на космодроме Байконур стояла заправленная и готовая к старту ракета Р-5-3, со второй ступенью и разгонным блоком. Под ее головным обтекателем ждал своего часа первый искусственный спутник Земли.
Он сильно отличался от привычного нам шарика с антеннами. Шарик был гранёный, облепленный толстыми панелями солнечных батарей. У него были 4 антенны 2 направленные вперёд и 2 назад.
Так как, в отличие от Р-7, последняя ступень Р-5 была очень маленькой и с Земли её разглядеть было невозможно, как и сам спутник, Королёв предусмотрел второй объект, который будет видно невооружённым взглядом.
Это был компактный цилиндрический контейнер, который открывался после выхода на орбиту. Из него надувался «воздушный шарик» из металлизированной плёнки, диаметром 5 метров. В космическом вакууме шарик летел вслед за спутником. (По такой технологии был выполнен американский спутник «Эхо-1» http://ru.wikipedia.org/wiki/Эхо-1, только у него была значительно большая масса и размеры)
Сергей Павлович Королёв сидел в пусковом бункере, прижимая к ушам две телефонные трубки одновременно. В тяжелой, вязкой тишине размеренно падали слова предстартовых команд. (Циклограмму запуска Р-5 найти не удалось, попытался адаптировать циклограмму «семерки», спёр тут: http://olejka.livejournal.com/577146.html
Поправки и уточнения приветствуются)
Ключ на старт!
Повёрнут первый ключ, система перешла в автоматический режим.
Протяжка-1, бумажная лента самописца протянулась вперед, началась запись параметров бортовых систем.
Продувка, топливная система ракеты продута азотом для освобождения от паров окислителя в целях противопожарной безопасности.
Ключ на дренаж, второй механический ключ перекрыл дренажные клапаны, через которые шёл отвод испаряющегося жидкого кислорода в атмосферу. Облачка белого пара, окутывающие ракету, исчезли.
Протяжка-2, бумажная лента протянулась дальше, началась запись информации о самом стартовом комплексе. Включились автоматические кинокамеры, снимающие старт.
Наддув, включился наддув баков ракеты, чтобы при выработке топлива и падении внутреннего давления баки не схлопнулись под действием веса конструкции и внешних нагрузок.
Земля борт, отошла кабель-мачта с многоканальным штекером, ракета начала работать автономно от бортовых источников питания. (У баллистической Р-5 кабель-мачты не было, но поскольку на нее поставили 2-ю ступень и спутник, а их исправность надо дистанционно контролировать, кабель-мачта, вероятно, понадобится.)
Это ещё одна необратимая операция, поскольку снова вставить штекер, не выходя из командного бункера, нельзя. На оценку ситуации «стреляющему» даётся 13 секунд, это считается кульминацией старта.
Зажигание!
Стартовый временной механизм дал команду на зажигательные устройства, вставленные в сопла ракетных двигателей. Начался обожаемый киношниками десятисекундный отсчёт. Послышался громовой рев двигателей, выходящих на рабочий режим.
Десять!
Девять!
Восемь!
Семь!
Шесть!
Пять!
Четыре!
Три!