Погодите, погодите... обомлевший Хрущёв подошёл ближе. То есть... это как? Михаил Клавдиевич, как же вы успели?
Спутник очень простой. Там только аккумулятор и радиопередатчик, ответил Тихонравов. Основная работа была проделана с блоком 2й ступени
У нас, Никита Сергеич, есть ещё одна важная разработка, сказал Королёв. В начале 1954 года Мстислав Всеволодович притащил нам схемы, характеристики и фотографии совершенно фантастических двигателей. В документации они называлиcь НК-33-1, РД-120 и РД-170. Когда Валентин их увидел, он потерял дар речи на пару часов.
Стоявший рядом Глушко скромно улыбнулся.
Пока работа ещё далека от завершения, но... Если получится заменить имеющийся двигатель на разрабатываемый нами сейчас аналог двигателя НК-33-1 хотя бы на центральном блоке, мы сможем закидывать на низкую орбиту уже не семь, а одиннадцать тонн. Надеюсь, к 1960-му году мы эти двигатели на ракету поставим. (Примерно соответствует первому этапу современной модернизации РН «Союз» до модификации «Союз 2-1»)
А потом мы вместо Р-7 сделаем более современный, экономичный и мощный носитель, уже не по пакетной схеме, а по обычной многоступенчатой, добавил Королёв. Если удастся воспроизвести те технические решения, которые содержатся в полученной нами информации.
Мне были важны даже не столько конкретные характеристики двигателей, сказал Глушко, сколько заложенные в них конструктивные идеи, общее направление развития, ну, и осознание, что подобное вообще можно сделать. А уже имея такой опыт, мы сможем построить линейку двигателей со сходными техническими решениями, но с разными техническими характеристиками.
Менять в третий раз всю компоновку ракеты мы, честно сказать, не рискнули, признался Королёв. На момент принятия решения было ещё неясно, сможем ли мы построить двигатель по столь революционной концепции. А вдруг не получится? Потому решили пойти эволюционным путём сначала строим ракету Р7, потом заменяем на ней двигатели, отрабатываем их на нескольких пусках, одновременно проектируем более мощные двигатели, строим более тяжёлый и совершенный носитель, ну, и так далее.
Носителей нам понадобится не один, а несколько, продолжил Королёв, чтобы лёгкие спутники можно было выводить на орбиту относительно дешёвым носителем. Нам тут обещали, что в ближайшие 510 лет будет замена электронной элементной базы с ламповой на полупроводниковую. Это позволит сделать спутники более лёгкими и компактными. Так как, Никита Сергеич, запустим первый спутник?
Что для этого нужно? спросил Хрущёв.
Несколько пробных пусков Р5 со второй ступенью, чтобы отработать технические задачи разделение ступеней в полёте, вопросы управления, и так далее, пояснил Королёв. Эту работу надо провести и в интересах военных тоже, ведь мы уже проектируем многоступенчатые баллистические ракеты.
Проводите, ответил Хрущёв. Раз всё равно делать придётся. Насчёт спутника мы с товарищами посоветуемся, и сразу вам сообщим. Поймите, товарищи, это вопрос не только технический
или научный, спутник это, в первую очередь, вопрос политический. Это серьёзная заявка на превосходство. Запустив спутник, мы становимся сверхдержавой, единственным в мире на данный момент государством, способным на подобное.
Думаю, что американы тоже уже на это способны, заметил Королёв. Товарищ Серов регулярно сообщает мне об успехах фон Брауна, и, как я понял, проблемы у него не столько технические, сколько политические. В США тоже хватает руководящих дураков, считающих, что спутники не нужны. Иначе они свой спутник уже запустили бы. Не опоздать бы нам, Никита Сергеич?
Не опоздаем. Серов и меня в курсе фон Брауновских работ держит, ответил Хрущёв. Отрабатывайте двухступенчатый вариант Р5, а мы в Президиуме тем временем решим с политическими аспектами запуска. То, что пускать спутник будем это однозначно, вопрос в какой момент?
Никита Сергеич, пользуясь случаем, пожаловался Тихонравов, военные все ракеты себе забирают и нам под спутники ничего не дают. Пока Р5 в серию не запустим, не будет никаких спутников.
Этот вопрос мы решим, ответил Хрущёв. Дмитрий Фёдорович, обратился он к Устинову, давай както разбираться с вопросом. Как минимум, 2 ракеты военным, одна для спутников.
А оборона страны как же? спросил Устинов.
Так Дмитрий Фёдорович, а это, потвоему, не для обороны надо? возразил Хрущёв.
Поговорю с производственниками, с плановиками, сделаем так быстро, как только сможем, сказал Устинов. Ты пойми, это же не опытный образец сделать! Это серия! Это заводы, трудовые коллективы. Нужна оснастка, техпроцессы, изделия должны быть отработаны. Янгель, конечно, молодец, у него конструкторское сопровождение производства поставлено на пять баллов, но и он не волшебник!
Понял тебя, Дмитрий Фёдорович, согласился Хрущёв. Давай, рули, тут ты лучше меня разбираешься. Только погоди минутку, не убегай. У меня к вам, товарищи, обратился он к Устинову, Королёву и Тихонравову, разговор есть.
Слушаем, Никита Сергеич, отозвался Королёв.
Смотрю я на вашу великолепную технику, сказал Никита Сергеевич, и такая гордость у меня в душе, за наших учёных, конструкторов, за нашу Советскую Родину И вот я думаю, как бы нам сделать так, чтобы такая же гордость была не только у тех, кто обо всём этом знает, а у всего советского народа? Это же не просто ракета, это мощнейшее оружие пропаганды в пользу нашего социалистического строя!