Удовлетворённый собой «здешним», я как можно дольше поотжимался от палубы. Получилось отжаться сорок раз.
Нормально для такого тела! решил я. Количество отжиманий дело наживное, ха-ха.
Поприседал на одной ноге, держа другую «пистолетом» Тоже ничего себе. Тридцать раз Хорошие ноги у меня «здешнего». А по внешнему виду не скажешь. Вспомнил, что здешний я не любил «тягать
железо», опасаясь лишится скорости, и работал только с телом, отжимаясь, приседая и подтягиваясь. Хотя, какая разница? И так тоже можно мышцы «забить» если не растягивать их.
Посмотрел на часы время подбиралось к полуночи. А с полуночи до четырёх была вахта третьего помощника капитана Сергея Николаевича Наботова первейшего тут на базе у меня корефана. Потом, с четырёх часов до восьми, стоял вахту четвёртый помощник со старпомом. Старпом часто на вахту приходил и уходил досыпать, поэтому я и в это время мог заходить на мостик и «отвлекать» друзей от вахты.
Особо я их не отвлекал. Мы обычно стояли у лобового стекла рубки, вперившись в чёрную даль, иногда облагодетельствованную точками ходовых огней. Стояли и хлебали чай с печенюшками, позаимствованными штурманами в своём буфете.
Как-то в этом рейсе, когда мы только свершали переход из Владивостока в Южно-Курильскую ивасёвую экспедицию, проходя Сангарским проливом, я первый увидел странные огни, движущиеся синхронно и пересекая наш курс. Судно, судя по хорошей скорости должно было проскочить между ними, но я обратил внимание Наботова, что огни движутся с одной скоростью. Тот глянул в радар и заорал:
Лево руля, машина самый малый!
Оказалось, что мы шли, как раз в борт огромному парому. Пролив-то был между островами Хоккайдо и Хонсю. Вот такие дела, да-а-а
В цеху делать было нечего. Пока ничего не сломалось можно расслабиться, а Мостовой и Панин знали, где меня искать. Да исправятся они без меня в любом случае, если что. Это если вдруг в нескольких местах одновременно «жахнет», тогда да А транспортёрную ленту поменять, редуктор или какую другую поломку, они и без меня устранят.
В столовой попил чаю с хлебом и маслом, как раз что то типа обеда для ночной вахты, и пошёл на «мост».
Всем доброго времени суток! поздоровался я. Привет, Серёжа!
За руку мы не здоровались. Пройдёшься по судну, подержишься за поручни, и руки мыть нужно. Поэтому мы друг с другом порешали, что ручкаться не будем.
Привет! сказал Наботов растягивая «е».
Он был родом из Латвии, окончил там мореходное училище и распределили его во Владивосток. Отец у него был русским, мать латышкой. Жил в городе Лиепае. Говорил он по-русски как и мы, но чуть-чуть растягивал конечные гласные.
Готов к четверному?
Готов. Наварили, наготовили, как на свадьбу. Ночью перед днюхой девки обещали целый противень минтая под маринадом приготовить.
Какие девки?
Мостовая, да Басова.
Ты Наталью склеил, что-ли? удивился Наботов.
С чего взял? Она же замужем. У неё муж в промах. Щирый бандера. Что я сумасшедший?
Наботов скривился.
Да, ладно! Если бы не моя Натаха, я бы с Басовой замутил.
Жениться тебе надо, сказал я.
Ага! На ком? Чтобы она на берегу хвостом крутила?
На Ворсиной и женись. Вместе будете деньгу зашибать.
Да, пи*длявая она, как магнитофон на девятнадцатой скорости. Её же хрен остановишь. Только и радости, что на вахту свалить.
А так бы дружили домами
Ты так никого себе не присмотрел?
Ну их. Проблем потом не оберёшься. Жене обязательно расскажут. Шила в мешке не утаишь.
Ха-ха! Вот потому-то я и не женюсь! Наботов поднял указательный палец вверх.
Тогда Валерке засадили нож под левую руку. Хорошо он успел уклониться, боксёр всё-таки, но косую мышцу нож пробил. Так даже и не узнал никто посторонний. В этом рейсе у второго крыша ехала. Профкомовцу не повезло. Сначала он в трюм упал, когда стоял у крышки на «вира-майна». На мешки с мукой правда упал. А потом он по заводу жену искать стал. Списали месяц как
Вот и я «рвал», так сказать, «когти пока не поплохело, представляя, что если я так, то что остается делать жене в институтском коллективе, где так и кружат хищники? Красавица ведь она у меня. Начальником у неё сейчас тот ещё ловелас, проректор по хозяйственной работе Георгий Ким. Помнил я его
по 'прошлым жизням». Часто судьба сводила. Ни одну красавицу не пропускал, женатых, не женатых. Ему разницы не было. Пользовался служебным положением, будь здоров. А мою пропустит? С какого?
Я мечтательно подумал о револьвере.
Почувствую завалю! подумал я. Проведу экспресс-допрос, завалю, разведусь и наймусь в Афганистан. Там как раз самый сенокос. В феврале на двадцать седьмом съезде КПСС Горбачёв сделал заявление о начале выработки плана поэтапного вывода войск. Но выведут войска только восемьдесят девятого. Уже поняли, что малыми группами воевать сподручнее. Спецназ ГРУ и КГБ, громит потихоньку душманов.
Я там был, мёд пиво пил. В одной из моих жизней. Да, не в одной, а в нескольких. Подсчитал. В ста сорока двух жизнях я, так или иначе, воевал в Афганистане. Да, я там каждую тропку и каждую сопку знаю. Знаю, где духи прячутся в подземельях, а где пакистанцы и британские спецназеры, скрывающиеся под «крышей» ЧВК, якобы охраняющих частных лиц и целые деревни. Зря я, что ли тело тренировал?