от кого ждать беды. Меня смущала та легкость, с которой цеховые и городские власти отпустили из своих цепких лап моего нового оружейника. Устроить такую подставу с ложным заказом и очевидно желая захапать все наработки мастера они при первом же моем давлении отступили и дали возможность ему покинуть и город, и цех. Так оно сейчас не бывает. Я скорее поверю в то, что нас просто отпустили, чтобы не нападать в городе. При большом скоплении свидетелей. Сейчас же мы покинули и городские земли и владения графа. Теперь на чужой территории есть возможность по-тихому ночью вырезать и нас и охрану обоза. И наконец я понял, что меня так обеспокоило. Нам принесли из деревни подарки и жители деревни варят для нас пищу. С какого перепугу они к нам так благосклонны. Так сейчас негде не встречают солдат. И снова воспоминание о индийских душителях. А ведь похоже, очень похоже. Бдительность нам усыпят и передушат как котят. Выдергиваю от костра, где в котле кипит аппетитная похлебка своих пятерых гренадеров и ставлю задачу на ночь быть готовым к нападению. Спорить со мной не стали и приказ выполнили точно. Это и спасло нас всех.
Как я и думал накормили солдат похлебкой аппетитной, но с сонным порошком и уже к полуночи дрыхли все солдаты, включая караульных. Но эти германские последователи богини Кали не учли меня с моей подозрительностью и нарвались по полной. Душители пришли к полночи и были спокойны, ещё не разу их не подвел сонный порошок и любовь жертв к халяве. Сейчас же в них полетели гранаты и пули. Большую часть мы помножили на ноль, оставшийся десяток поднял руки и попросил пощады. В их раскаяние я не поверил и оказался прав, только к ним подошли гренадеры, душители кинулись и довольно ловко стали душить своих конвоиров. Я стоял поодаль и потому не попал под удар. И спокойно прицелившись отстреливал нападавших. За моей спиной стоял мой оружейник и как единственный специалист кроме меня, конечно, перезаряжал мои карабины и подавал мне. Беглым огнем я отправил на небесный суд большую часть нападавших, троих смогли скрутить для допроса и дознания.
Рассказанное нападавшими повергло меня в шок. Оказывается, на нас напали не просто так, напали на нас по приговору суда. Суд этот был весьма странный нас не приглашали на судебное заседание, нас приговорили к смерти, имущество обоза по приговору суда отходило к исполнителям приговора. Наверное, найдутся читатели, которые скажут такого суда не бывает, и автор привирает. Нет такой суд действительно существовал в Германии в реальной истории. В заседание этого суда никто не участвовал кроме судьи и исполнителей приговора. Имущество приговоренных отходило к судье и исполнителям приговора. Приговор исполнялся через удушение. Фемические суды, фемы, фемгерихт (ср.-нижн.-нем. feme) система тайной судебной организации, появившаяся в Вестфалии в конце XII начале XIII веков. Суды существовали в Германии и ряде других европейских стран в XIIXVI веках, однако последний фемический суд был отменён французским правительством в Мюнстере в 1811 году.
Таинственность фемического суда устрашала почти столько же, сколько роковая сила приговоров, приводившихся в исполнение многочисленными, разбросанными по всей стране людьми, причастными к нему. Обыкновенные суды с компетенцией, ограниченной территориально, при первобытных средствах сообщения, при фактическом отсутствии полиции часто оказывались бессильными в деле осуществления приговоров и ареста преступников, даже если вопрос шел об обыкновенном лице, а не о человеке, располагавшем влиянием или богатством; в последнем случае поимка и наказание преступника становились еще проблематичнее. Фемгерихты провозглашали опалу против обвиненного; это значило, что он должен быть убит (по возможности повешен) в любом месте и в любой момент, смотря по удобству для исполнителя приговора. Приговоры не имели срока давности, и, если приговорённому удавалось скрыться от судей, суд обязан был его преследовать сколько угодно долго. В большинстве случаев приговор фемгерихта относительно не явившегося подсудимого держался в строжайшей тайне, чтобы он не был в состоянии принять чрезвычайные меры к охране своей жизни. Исполнение поручалось кому-либо из шёффенов, а иногда просто лицу, с которым суд был в сношениях. Такое судопроизводство было весьма выгодно для местных деревенских жителей. Можно было убивать и грабить совершенно на законных основаниях. Нас спасло только то, что я уже видел подобное в далекой Индии и в одной из своих прошлых жизней. Но нам теперь надо было разыскать
всех членов этого таинственного суда и самим их повесить, чтобы прекратить охоту на нас самих.
Пленные отказывались называть судей и пришлось самому заняться дознанием.
На допросе они показали, что число шёффенов было весьма велико. Всякий шёффен при поступлении своем давал клятву хранить полную тайну о делах фемического суда и всеми мерами содействовать приведение в исполнение его приговоров. Новые члены при вступлении в организацию давали клятву под страхом смерти сохранять тайну судопроизводства и руководствоваться лишь уставом фемического суда. Одна из формул присяги звучала так: «Клянусь в вечной преданности тайному судилищу; клянусь защищать его от самого себя, от воды, солнца, луны и звезд, древесных листьев, всех живых существ, поддерживать его приговоры и способствовать приведению их в исполнение. Обещаю сверх того, что ни мучения, ни деньги, ни родители, ничто, созданное Богом, не сделает меня клятвопреступником». Фемические суды имели три категории посвящения. Это «главные судьи» (Stulherren), «сидящие на скамейках» «заседатели» (echevins), и послы (Frahnboten).