Сэмми:
Как он меня ласкал Как нежил Опыт, его ж просто так
никуда не запихаешь - так наружу и выплескивается. Я стенал, стонал, губы в кровь искусал Сначала больно было, хотя красавчик меня старательно возбуждал и растягивал старательно, прежде чем свой источник опыта в меня вставить Но боль медленно отступала И стыд тоже Хотя не привык я, чтобы меня имели и при этом в глаза смотрели Ну, то есть не то чтобы не привык, до этого меня никто никогда не имел Да, ежики всех раздери! И меня тоже Стыдно, когда в тебе чужой член, тебя самого от наслаждения разрывает и еще на тебя в упор глаза его, как небо голубые
И тут я почувствовал, как в меня его опыт выплескиваться начал, и меня самого повело, закружило
Помню, спрашивал он что-то, перед тем как все это началось Точно спрашивал
- Сэмми, - прошептал я хрипло и облизал пересохшие губы, - Сэмми меня зовут. А тебя как?
Дракон:
Ох и качало меня, Великий Огнедышец с ледяным дыханием Такого со мной еще ни с одним парнем не случалось и взгляд его серых глаз, полный желания
Последнее, что услышал сквозь накатившую негу: «Сэмми». Где-то вдалеке начала медленно и лениво копошиться мысль о том, что красивое имя И тут, как гром среди ясного неба: «А тебя как зовут?» Слегка тормознул, хвост-чешуя. Как-то девицы меня не особо часто про имя спрашивали. Да и спать хотелось до очешуения Но не привык я засыпать на таких неудобных койках, так что собрал все остатки сил, завернул своего Сэмми в покрывало, рубашонку нашел и в кокон к нему засунул И отнес к себе, уже понимая, что никуда я сейчас не улечу и не брошу такое сокровище сероглазое, доверчиво прижимающееся к моей груди Уложив на кровать, прикрыл одеялом и нежно на ушко прошептал, укладываясь рядом:
- Вирран Хазид-Хи, для тебя Вир, - чмокнул в висок и довольный провалился в сон
Попозже улечу отсюда, но только с МОИМ Сэмми вместе.
Сэмми:
Сидим мы с Вирраном с утра пораньше, чайком с плюшками балуемся. Я ему книгу очередную пересказываю. Он иногда умный такой, что прямо спросить хочется: «ничего, что я тут рядом стою?», а иногда наивный, как цыпленок свежевылупленный. Сказок он никаких наших не знает, точно. Вот я и забиваю его мозг всем тем, что с детства по самые ушки наслушался.
И тут вдруг грохот страшный, как будто стая железяк друг об друга стучит, и потом вопль возле входа в пещеру:
- Злодей чешуйчатохвостый! Выходи на битву! За все твои злодеяния и гибель невинных прекрасных дев, я, рыцарь Пестрого Лютика, вызываю тебя на бой, не на жизнь, а на смерть!
- Очешуел совсем, - прошипел мой дракон, после того как откашлялся.
Я согласно закивал:
- Давай я выйду и скажу, что он пещерой ошибся, а? Пестренький этот А то раз один притащился, значит, так и повадятся таскаться, как будто у нас тут медом намазано.
- Зачем им это? - Вир с изумлением посмотрел на меня. - Ведь я его одной лапой раздавлю. Так в этих железяках и законсервирую для потомков, в виде паштета.
- Ты к нам за мудростью прилетел, а они к тебе сюда из жажды подвигов и ради славы
- Да какая слава-то, к Огнедышцу?! Паштет, говорю, останется потомкам! Могу еще огнем дыхнуть, так копченый паштет будет! Слава-то в чем?!
- А вдруг он тебя победит?
- Вдруг, мой сладенький, - дракон усмехнулся, улыбнувшись плотоядно, - только не очень приятные звуки из организма вылетают!
- Выходи на битву, трус! - снова завопил кандидат в паштеты
- А давай мы его на бульон?! - как-то нехорошо усмехнулся Вирран, отставляя недопитый чай в сторону. - За то что завтрак нам испортил!
- Не, я это есть не буду, даже после тепловой обработки Он же, ежики его знает, сколько не мылся, провонял весь в своих железяках наверняка, пока до нас по солнцепеку ехал
- Ну, значит, все-таки паштет, - хмыкнул Вир. - Хотя сначала попытаюсь поговорить
И пошел в сторону выхода из пещеры, на ходу превращаясь в дракона.
Дракон:
Так и стали мы жить-поживать с Сэмми. Мне так хорошо уже давно не было. Всем хорош чертенок оказался А готовил как! Ммм любо-дорого посмотреть! А уж отведать И собеседником оказался отличным: когда требовалось, то молчал, а когда истории рассказывать брался, то такие, что я прямо заслушивался, какие мы все же не ведающие в человеческих жизнях оказывается.
И вот в одно прекрасное утро нашу идиллию нарушила какая-то железяка, именуемая рыцарем какого-то там Лютика. Как сказал Сэмми, пришел этот самоубийца сюда за славой и за моей башкой. Мда Слыхивал я раньше про таких смертников, но кто ж ходит на целого дракона, коим я и являюсь, в одиночку? Только паштет! Да вот только Сэмми как-то не очень понравилась идея прибить этого Лютика. И пришлось мне идти вести душеспасительные беседы с данным рыцарем.
Предстал
я пред этим Пестриком тьфу ты! Лютиком, во всей красе. Чешуя блестит в солнечных лучах, огнем переливается, крылья слегка приподняты, для пущего устрашающего эффекта. Стою, раздумываю- пыхнуть огнем али обождать пока.
Рыцарь, кстати, так себе оказался. Мелковат. Куда такому крохе со мной справиться? Весь в какие-то несуразные железки одет, и пыжится такой из себя:
- Проваливай с земель наших, чудище чешуйчатое, а то худо тебе будет! Ни одну девицу больше не получишь, и смерть к тебе придет в моем лице! - правда, как-то неуверенно Лютик это все выдал, с каждым словом все больше и больше сомневаясь в своей правоте.