Они оба полетели на землю. Надрывный стон Ады потонул у Креса в ушах, пока он безуспешно совал пальцы ей в рот, стараясь вызвать рвотный позыв. Девушка с неожиданной злобой сжала челюсти и чуть не отхватила ему палец. Крес вскрикнул и оттолкнул ее от себя.
Ах ты, сука шипел он, баюкая свою окровавленную кисть. Ты понимаешь, что наделала, дура?!
Вне себя от неожиданно нахлынувшей ярости, он забыл про боль в прокушенном пальце и опять потянулся к Аде. Девушка попыталась сбежать, но снова оказалась на земле. Он выбил из нее всю решительность хлесткой пощечиной и воздух, и вся прыть из нее выпрыгнули одним щелчком. С каким-то маниакальным неистовством Крес сунул ей израненную руку в рот и дотянулся до самых гланд. Ада захлебнулась своим запоздалым писком, и ее принялось выворачивать. Крес выпустил девушку, дав ей перевернуться на живот и встать на колени, рвотный спазм скрутил ее почти в половину. Крес не стал отстраненно наблюдать, а встал сзади, обхватил за талию и дернул вверх изо всех сил.
Давай! Давай же, сука! почти кричал он, выдавливая ее, как полупустой бурдюк. Девушка отхаркивала завтрак еще и еще, пока из нее не полезла какая-то вязкая жижа. Крес вскочил, оттолкнул обмякшее тельце, заходящееся кашлем и обливающееся слезами, и бросился к слипшемуся комку хлебного мякиша. Пальцы собрали рвоту с травы и принялись разминать ее, пытаясь нащупать заветную твердость. Потом он подобрал остатки еще раз и размял их. Пока блевотина не облепила его ладони сплошной склизкой массой, он не остановился. Камня не было.
Где он?.. в каком-то полубезумии обернулся Крес к Аде. Девушка плакала навзрыд, кашляла и старалась справиться с взбешенными внутренностями. Он все еще внутри?!
Он снова полез к ней, скрипя зубами. Ада кричала и старалась оттолкнуть Креса от себя, но тот был неумолим. Он решился попробовать еще раз, и еще раз, пока не получится. Девушку всю сотрясало, когда Крес все запускал пальцы ей в рот, а когда Аду выворачивало, он помогал ей своими «объятиями». И делал так несколько раз до тех пор, пока бедняжка не рухнула на землю в полуобморочном состоянии, а он не упал на колени, обхватив голову грязными руками. Камня не было.
Этого не может быть, шептал он сам себе. Как глупо вышло. Где он, милая?..
Она не ответила. Даже если бы могла, то взрыв хлюпающих рыданий и неостановимых спазмов все равно не дал бы ей издать ни единого членораздельного звука. Крес подполз к ней на коленях и Нет! дрогнула его ладонь. Девушку било, как в лихорадке. Она стонала и закрывала зареванное лицо руками.
Больше не буду, попытался он ее успокоить и протянул к ней грузную руку. Как он мог? Как?..
Он еще раз пошел на то место, где осталось немного «завтрака». Может быть, она отрыгнула его, а он не заметил? Пришлось еще некоторое время проходить траву руками, как расческой. Но время шло, а камня все не находилось. Солнце
сияло уже в зените, когда Крес поднялся на ноги, сам трясясь, как в падучей. Камня он так и не нашел. Если тот не убежал и не провалился сквозь землю, то не попасться ему он просто не мог. Наверное, прячется у нее в желудке. Крес с отвращением вытер руки о траву, и вернулся к девушке. Ада лежала все на том же месте, подогнув под себя ноги, и не подавала признаков жизни.
Крес запнулся, увидев ее бескровное личико и дрожащие губы. Нет, он не сделает это снова
Ада? почти беззвучно прошептал он. Опустился на колени, убрал волосы с потного лба и потряс ее за плечо. Никакой реакции.
Почти не помня себя, он кинулся к брошенной в траву сумке, вытащил оттуда небольшое зеркальце и поднес его к носу Ады. Стеклышко тут же запотело. Девушка была жива, но он своими руками выбил из нее остатки сознания.
Хватит этих игр, дорогой. Твоя кошечка устала.
Он схватил флягу и побрызгал ей на лицо. Все то же.
Ничего сейчас сделать он уже не мог, нужно было идти дальше.
Крес забрал их вещи и накинул на себя сумку. Постоял немного перед седлом и решил бросить его где-нибудь неподалеку. Оно больше им не понадобится. Вещь дорогая, но нести девушку и переть за собой еще и эту штуку он не сможет. Оттащил его под дерево, где они провели очередную беспокойную ночевку, и заткнул поглубже. Прощаться с ним было не менее тяжело, чем с Боской.
Ада даже не дернулась, когда он связывал ее руки веревкой, а потом накидывал себе на шею. С большим трудом ему удалось взвалить ее податливое тело себе на спину, схватиться за ее икры и подняться. Весила девушка немногим больше оставленного седла. Может он и преувеличивает, то совсем чуть-чуть его вечная худышка на воде и хлебе теряла вес с каждым днем, а дорога не обещала никаких улучшений. Ноги безвольно свисали и болтались в воздухе из стороны в сторону как бы ботинки не спали с ее худеньких лодыжек. Крес сделал пару аккуратных шагов, привыкая к весу «поклажи». Вроде бы сдюжит. Самым тяжелым было выбираться из оврага, потом продолжил путь еще глубже в неизвестность.
А дни усиленно сменялись днями.
Она и Сеншес так наказывали его.
Крес шел, стараясь бурчать себе под нос какие-нибудь глупости наивно думал, что знакомый голос поможет ей выбраться на поверхность к свету. Что делать, если Ада больше не проснется? страшная мысль не покидала его головы и не давала забыться на привалах, хотя он и был вынужден признать, что ночи стали несравнимо спокойнее, но страх никуда не уходил.