Брось, спокойно сказал он, обращаясь к целившемуся в него телохранителю. Даже если ты выстрелишь, я успею вмазать ему пулю в башку. Мозги со скатерти придется соскабливать очень долго.
Амбал не опустил пистолет, но и стрелять уже не торопился. Видно было, что он колеблется с принятием верного решения. Гуров решил помочь ему с выбором. Оторвал от тарелки голову Лошманова и запрокинул ее.
Скажи ему.
Лошманов закашлялся. Кровь из носа заливалась ему в рот.
Скажи ему! повторил Гуров и усилил давление ствола на затылок жертвы. Ну! Говори!
Брось пушку, Сережа, выдавил из себя Роман Анатольевич, борясь с новым приступом кашля.
Ты слышал, Сережа? поддержал инициативу Лошманова Крячко. Бросай.
Телохранитель опустил руку, затем разжал пальцы, и пистолет брякнулся к его ногам.
Отлично, Гуров по-прежнему держал Лошманова за волосы, а дуло его «штайра» упиралось Роману Анатольевичу в затылок. Теперь вопросы, которые я хотел задать. Не возникло желание ответить на них?
Вы за это ответите...
Лошманов сплюнул кровь, но из-за того, что полковник держал его голову в запрокинутом положении, сгусток крови попал владельцу гей-клуба на воротник белоснежной рубашки.
Может быть, уклончиво ответил Гуров. Но сейчас речь не о нас, а о тебе. Каждый вопрос буду задавать всего один раз. Нет ответа снова мордой в тарелку, есть ответ катимся дальше. Усвоил?
Лошманов ничего не ответил. Выждав секунд пять, Гуров слегка дернул его за волосы назад, а затем резко опустил голову вниз. В повисшей тишине ресторана было слышно, как зубы Романа Анатольевича стукнулись о фарфор. Он взвыл. Разоруженный телохранитель дернулся, но, вспомнив предупреждение Гурова, так и остался стоять на месте. Крячко слез со своего пленника, подошел вплотную к первому телохранителю и, чуть отпихнув его в сторону, поднял с пола оружие. Сунул его к себе в задний карман брюк. Охрана «Райского синдрома» и официантки продолжали в нерешительности топтаться чуть поодаль.
Гуров вновь запрокинул голову Лошманова.
Усвоил? повторил он.
Усвоил. Тот опять сплюнул кровь себе на воротник.
Ты видел Равца в день убийства?
Видел. Я приходил в театр. Мы немного посидели, выпили коньячку и... кадык Лошманова нервно дернулся. Потом ушли.
Куда поехали?
Кто куда. Я отправился к себе в клуб, а Юра... Не знаю. Он сначала хотел поехать со мной, но потом передумал. И отправился куда-то по своим делам... Ему позвонили...
Позвонили? Кто?
Не знаю. Он не сказал. Сказал только, что у него дела... И уехал. На своем новеньком «мерсе»...
Я слышал, Равец должен был тебе денег, продолжил допрос Гуров. Это так?
Да... То есть... Постойте! Лошманов предпринял попытку скосить глаза в сторону стоящего справа от него Гурова, но из этого ничего не вышло. Вы что, меня, что ли, подозреваете? Думаете,
я его грохнул?
А это не так?
Нет! Конечно, нет! голос Лошманова сорвался на фальцет. Вы с ума сошли? У меня и в мыслях не было убивать Юру. Да, он должен был мне деньги. Этого я не отрицаю... И деньги, кстати, немалые. Но какой мне был смысл убивать его? Юра обещал мне вернуть деньги. В самом скором времени...
И ты ему поверил?
А почему я должен был ему не верить? Какие для этого основания? Если Юра сказал, что отдаст, значит, отдаст... То есть я хочу сказать... Он отдал бы, если бы остался жив...
Ты знал о том, что Равец был убит?
Да, знал, Лошманов поморщился от боли. Но это не я! Клянусь вам! Где логика?..
От кого ты узнал об убийстве? прервал его Гуров.
Я не помню. Кто-то сказал мне в клубе. Весть разлетелась очень быстро... В наших кругах... Вам ведь уже известно, что Юра был гомосексуалистом?
Да, известно.
Вот, я об этом и говорю. Кто-то из клиентов моего клуба принес эту весть, и я...
Ладно, вновь оборвал словесный поток допрашиваемого полковник. Вернемся к твоим делам с покойным Равцом. На что ты ему дал денег?
Лошманов замялся, но едва Гуров угрожающе потянул его за волосы, как он снова заговорил:
Юра планировал в театре новую постановку. На основе каких-то лазерных шоу. Честно говоря, я не очень хорошо разбираюсь в этом деле. Но по его словам, выходило, что это должно быть нечто грандиозное. А я... Я был, ну как бы это сказать?.. Я был спонсором театра. Мы практиковали подобное и раньше. Мне это спонсорство помогало уйти от налогов... К чему дарить бабки государству? Да и вообще, деньги у меня есть, так почему бы не дать их на благое дело? Так вот... Юра составил смету...
А разве министерство не финансировало подобные проекты? поинтересовался Гуров.
О чем вы говорите, полковник? То, что давало министерство, сущие гроши. Знаете, сколько у нас в стране идет денег на культуру? Хрен целых, ноль десятых...
Ну, хорошо, сдался сыщик. Что было дальше?
А что дальше? торопливо заговорил Лошманов. Чувствовалось, что ему хотелось как можно скорее высвободить свои волосы из рук полковника. Я дал денег. Это было полгода назад. А постановки этой до сих пор нет. Я спросил Юру напрямик, и он сказал мне, что затея провалилась. Проект накрылся пыльным мешком. Последовал резонный вопрос: а где деньги? И тут он говорит: «Нету». Естественно, я взбесился, мы с Юрой поругались, но через пару недель после этого происшествия он позвонил мне сам. Сказал, что деньги ушли на какие-то театральные нужды, и в скором времени обещал мне все вернуть по частям в течение трех месяцов. Я согласился. А что мне оставалось делать? Пусть хоть так... И кстати, во время нашей с ним последней встречи, перед тем как... его убили, мы даже не говорили на эту тему.