Он очень уважал Гурова, восхищался его работой и немного побаивался.
Да ты не переживай так, Миша, излагай поспокойнее, усмехнулся Крячко.
Вообще особых следов борьбы я не заметил, откашлявшись, начал тот. А погром в кабинете... Ну, наверное, что-то искали. Вот только странно, пальчиков много, а сейф идеально чистый. Ни одного отпечатка, словно его специально протерли. Или не пытались вскрыть... Да, и еще! Одежда убитого была аккуратно сложена и лежала на диване. Вот здесь.
Молодец, Михаил! Гуров не мог не похвалить Савичева.
Он понял по взгляду, что криминалист именно этого ждет.
Спасибо, Лев Иванович, Миша был смущен и доволен.
Ладно, пойдем. Нужно сторожа допросить, не обращая внимания на слова благодарности, Гуров направился к выходу. Удачи. Увидимся.
Стас! окликнул Борис Крячко, когда тот уже был в дверях. Портрет я тебе к концу недели обещаю сделать.
Да пошел ты!
Кроме самого полковника, шутка понравилась всем.
Когда Гуров и Крячко вышли в фойе, они увидели сторожа. Он стоял на том же месте, где с ним расстались сыщики.
Ты что, дед, так и простоял здесь все время? искренне удивился Стас.
Да вы же сами сказали, будь здесь...
Я театр имел в виду, сказал Крячко, еле сдерживая смех.
Ну а я чего, думаю, вдруг позовут, спросить захотят, узнать, все выяснить, а меня нет... А я чего, я ничего, думаю, так даже лучше. Ничего, подожду здесь.
Как тебя звать, «чего ничего»? рассмеялся Станислав.
Василий Михайлович, старик неуверенно, видимо, из-за привычки бесприкословно подчиняться начальству, издал звук, отдаленно напоминающий смех.
Нам нужно задать вам несколько вопросов, разрушая идиллию, командным тоном произнес Гуров. Пройдемте в какой-нибудь свободный кабинет. Ключи от комнат у вас?
Да! с готовностью ответил сторож. На вахте все ключи. Только зачем в кабинет?.. Может, лучше ко мне в каморку? У меня и чаек есть. Можно...
А кофеек есть? оживленно поинтересовался Крячко.
Нет, старик растерялся.
Ну, что же ты, Михалыч! Ладно, веди, чаек тоже пойдет. Мы со Львом Ивановичем чаек тоже уважаем, сказал Станислав и с наслаждением вздохнул в предвкушении удовольствия от горячего чая.
Я извиняюсь, а как вас самого величать
и в каком вы звании? с уважением спросил сторож.
Лев Иванович у нас старший оперуполномоченный по особо важным делам. А я... Крячко сделал многозначительную паузу. Полковник Крячко. Ну, где твоя каморка?
На первом этаже, рядом с вахтой.
Ну, веди! скомандовал Стас.
На первый этаж они возвращались той же дорогой, которая привела их к директорскому кабинету. На обратном пути сторож снова был не очень разговорчив. Только у черной лестницы он дословно повторил фразу об опасных ступеньках. И на выходе из подвальных помещений предупредил о низенькой балочке. Обе фразы о соблюдении техники безопасности он адресовал Крячко, потому что считал звание полковника выше должности старшего оперуполномоченного, тем более что Стас именно так это и преподнес, а Гуров не возражал.
Комната сторожа была очень маленькой и отличалась сравнительной чистотой и унылой мебелью, которая имела такой вид, словно ее принесли со свалки. Единственным ярким цветовым пятном в интерьере были желтые занавески. У окна стоял круглый столик, весь в черных пятнах от сигаретного пепла и белесых разводах от стаканов. На нем были пепельница и электрический чайник. Рядом со столом стояли старенькая деревянная табуретка и кресло, сделанное очень грубо в стиле восемнадцатого века. По всей вероятности, списанный реквизит из какого-то спектакля. У одной стены стоял выцветший двухстворчатый шкаф, у другой продавленный низкий диван, на котором сидела молодая симпатичная женщина. Она обернулась на звук открывающейся двери. Лицо у нее было бледным, немного припухшим, а глаза красными, как будто она недавно плакала или плохо спала ночью. А может, и то и другое вместе.
Лиза? сторож был явно удивлен, увидев у себя в комнате гостью. Ты чего тут? Видишь, я тут с товарищами! Иди! У нас разговор серьезный! сказал он тоном начальника.
Да я, дядя Вася, швабру взять зашла.
Оправдываясь, женщина встала с дивана и подошла к шкафу.
Я вчера уборку не успела закончить, доставая из шкафа швабру и ведро, Лиза продолжала говорить монотонно, словно разговаривала сама с собой. Ничего, я быстренько. Мне чуть чуть осталось.
Вы уборщица и вчера были в театре? Гуров произнес фразу очень быстро.
Лиза выронила ведро, и оно с грохотом упало на пол.
Что с тобой? Ты чего какая-то странная? поднимая ведро, обратился сторож к неподвижно стоящей женщине.
Да. Я была вчера в театре, ответила она наконец на вопрос сыщика.
В таком случае подождите на вахте. Нам надо задать вам несколько вопросов. Мы вас вызовем. Гуров прошел в комнату и сел на табурет.
Ты чего, Лиза? Тебя товарищи из органов просят. Что с тобой? отчитывал продолжавшую стоять уборщицу Михалыч, убирая обратно в шкаф швабру и ведро.
После того как Лиза услышала информацию, что с ней разговаривают товарищи из органов, бледность на ее лице исчезла, и на щеках появился неестественно яркий румянец.