Последнее я добавляю в страхе, так как осознаю, что совершенно не знаю орочьих законов и традиций. А что если это оскорбление для них, и тогда полетят головы?
Орк, прищурившись, следит за выражением моего лица, но подозрение из его взгляда никуда не уходит.
Хоть он и смотрит на меня снизу вверх, такое чувство, что это я лежу под ним, а не наоборот, настолько мощная от него исходит энергетика.
Аура власти, которую невозможно подделать.
Ты девочка? порыкивает он, сменив тему, но легче мне не становится.
Глупо предполагать, что он спрашивает мой пол. Явно же интересуется, девственница я или нет. Краснею и отвожу взгляд, но в итоге киваю, не сумев отстраниться.
Хотела так себе защитника найти
Орк говорит грубовато и недовольно, лапы его сжимаются вокруг меня сильнее, и я отчетливо чувствую его гнев. Я в шоке поднимаю на него взгляд, и он неправильно интерпретирует выражение моего лица.
Забудь о других самцах, лашими! И немедленно выбрось дурман, он вне закона даже среди орков, цедит он сквозь зубы, и между нами усиливается напряжение.
Едва молнии не сверкают от его гнева.
Я теперь твой защитник. И другого рядом с тобой не потерплю, цепко сжав мой подбородок пальцами, говорит он чуть мягче, но в этот раз в его голосе звучит рык ревнивого собственника.
Он касается моих губ своим горячим дыханием, и я едва сдерживаю вздох. Внутри всё дрожит от его близости, и это неожиданно меня злит.
Ты теперь моя, девочка, добавляет он тверже, явно ощутив мой настрой.
Я же упрямо поджимаю губы, но молчу. Первая волна страха проходит, и на место растрепанным чувствам приходят здравые мысли.
Я осознаю себя лежащей на голом орке, который едва справляется с возбуждением, а затем заполошно проверяю свои волосы.
Они по-прежнему прикрывают уши, и я едва сдерживаюсь, чтобы облегченно не рассмеяться.
В это время орк борется с дурманом, тянет меня ближе к себе и зарывается носом в мои волосы, наполняя легкие моим запахом, который вдыхает так жадно и шумно, словно это его личный афродизиак и вместе с тем успокаивающее средство.
Не знаю, как долго мы лежим в этой позе, но когда у меня уже начинают затекать конечности, орк наконец позволяет мне принять вертикальное положение.
Всё еще тяжело дышит и пыхтит, а одевается четко и быстро, будто привык уделять сборам короткое время.
Иргкхан, сын Гракхурра, зубодробительно представляется орк и бьет себя кулаком по груди со стороны сердца.
Цветана Ро́маш, называю я свое имя, когда он вопросительно смотрит на меня в ответ.
Ир, как я сразу окрещиваю его про себя, не в силах повторить его имя. Оно не такое сложное, как я себе напредставляла, но для орков имя имеет сакральное значение. Говорят, если запнуться или произнести его неправильно, можно заиметь в лице оскорбленного орка врага.
Собери свои вещи, лашими, и жди меня у стойла туров.
Туры ящероподобные звери, на которых передвигаются орки. Обычные лошади не принимают их и не способны выдержать такой вес, а туры единственные ездовые животные, которые сосуществуют с орками.
В Империи они большая редкость, и мои глаза явно сияют от желания посмотреть на них поближе, что орк с довольством замечает, горделиво выпятив грудь.
Поспеши, я пока договорюсь с твоим хозяином о выкупе.
Я уже было порываюсь сказать, что мы не орки, и я не принадлежу хозяину таверны, как осекаюсь, едва не засияв.
Это ведь мой шанс сбежать. Пока он отвлечется на тролля, я выйду через черный выход и побегу домой.
Здесь меня ничего не держит, так что я возьму самое необходимое и уеду подальше от границы. Орк не оборотень, быстро меня забудет и уедет в свои степи, а я избегу неприглядной участи.
Кивнув, я дожидаюсь, когда орк спустится вниз, а затем быстрым шагом иду к черной лестнице. С сожалением вспоминаю свой плащ, оставленный в раздевалке на первом этаже, но машу на него рукой. Жизнь дороже.
Уж не знаю, почему этот орк решил теперь, что я его женщина. Может, дурман так подействовал. Но я отчетливо осознаю, что, когда он увидит мои заостренные уши, вся его доброта ко мне мигом испарится.
Глава 5
Оставляю записку для Фиоры, которая снимает соседнюю спальню, что больше не вернусь. Прошу подругу забрать мой расчет из таверны и оставить его себе.
Берта в это время наверняка на рынке, так что, закрыв за собой входную дверь, ключ я оставляю под ковриком и бегу к южным воротам города, откуда отправляются все дилижансы.
Мне везет, и я покупаю билет на дальний маршрут, который как раз готовится к отправлению. Все места уже заняты, и мне достается самое дальнее сиденье в конце, где нет окон, между двумя тучными неопределенного возраста женщинами.
Внутри дилижанса душно, даже периодически кружится голова от спертого воздуха и запаха чужой еды. Некоторые сразу после отправления принялись доставать припасы.
Меня же никак не отпускает какое-то странное предчувствие и при этом тоска, которой я не могу дать объяснения.
Первое время я смотрю на заднее стекло и с тревогой наблюдаю, как мы отъезжаем от города подальше. Он уже превратился в маленькую точку, когда я наконец расслабленно растекаюсь на сиденье и прикрываю глаза.