Нам и дела нет до рыжего пекаря Саймона, Анрей придвигается ко мне и цепко всматривается в глаза, но его дочь очень сладкая девочка, и она может развеять нашу скуку этой ночью. Если постарается, если порадует нас, но мы в долгу не останемся, Ягодка. Твоя невинность будет платой за кровь Зверя, за кровь Альф, за жизнь отца.
Мы можем взять тебя и сейчас, шепчет на ухо Эрвин. Жрец обвел нас вокруг пальца, подыграл тебе, но на деле твоя помолвка тебе
не защитит.
От его вкрадчивого голоса тепло разливается по рукам и ногам.
Но так неинтересно, Анрей проводит пальцем от моей переносицы до кончика носа, ты должна отдаться нам вся без остатка, мы должны купить тебя, овладеть тобой без внезапных вспышек сопротивления и стыда нашей воле и нашим желаниям.
Вас же двое Как вы
Мы переросли то время, когда дрались за игрушки, Ягодка, палец Анрея соскальзывает с кончика носа на губы и с нажимом проводит по ним. Ты ведь сама этого хочешь
Внизу живота тянет, и между ног ныряет поток воды, который пробегает по промежности, вызывая волну дрожи по всему телу.
Я не готова
Я не смогу
Стать вашей игрушкой? едва слышно спрашиваю я.
Да, Сладкая Ягодка, ответ Эрвина обжигает шею. Ласковой, на все согласной игрушкой. Оставь Тинару за стенами замка.
Его губы почти касаются моей кожи, и я хочу, чтобы он поцеловал меня, но он замирает и выдыхает:
Твое упрямство не спасет твоего отца, а гордость ничего не стоит, раз ты пришла сюда. И ты уже была согласна на наши условия, осталось это сказать вслух.
Но ты можешь еще чуток поупрямиться, Анрей слегка оттягивает вниз мою нижнюю губу. Это заводит, Ягодка.
Выдыхаю, и палец Анрея проскальзывает в рот. Давит на язык, и я неосознанно обхватываю его губами и закрываю глаза, но через секунду я отталкиваю извращенных оборотней, вскакиваю и прорываюсь сквозь воду, которая теперь кажется густым киселем, к ступеням.
Тихий бархатный смех, и замираю в центре купальни прямо под ликом круглой и равнодушной луны. Какая я идиотка. Они правы. Я ведь пришла и знала, какую цену они запросят, а теперь разыгрываю из себя оскорбленную и благородную леди. Я к ним в воду полезла в одной сорочке
Поднимаю лицо к луне. Сейчас только ее сыновья могут мне помочь, и у них есть право просить за свою кровь все, что они пожелают. Капли срываются с кончиков волос, касаются молочно-белой воды и расходятся кругами.
Оборачиваюсь. Анрей и Эрвин пусть и выглядят надменно-расслабленными, но я чувствую их черное вожделение и желание разорвать меня на куски в грубых и несдержанных ласках.
Я согласна, шепчу я, развеять вашу скуку за кровь Зверя.
Глава 9. Ты должна радовать, а не раздражать
Тогда снимай с себя все, Эрвин щурится и его глаза вспыхивают.
Нет, Анрей медленно качает головой.
Переглядываются и медленно встают. Вода струйками стекает по их груди, напряженным животам к влажным завиткам и мужской вздыбленной плоти. Я сглатываю и не могу взгляда отвести от их покачивающихся над водой членов, а затем и вовсе жалобно всхлипываю.
Они большие, и пугают меня темными головками, вздутыми венами, длиной и толщиной. Однажды Мальк улучил момент в нашем поцелуе, взял мою руку и прижал к своему паху, и у него под штанами и фартуком явно был не такой размер. Вот тогда я совсем не испугалась, лишь смутилась, а сейчас и вдоха не могу сделать. И моргнуть.
Неторопливо шагают ко мне, вода идет небольшими волнами. Анрей заходит за спину, а Эрвин заглядывает в глаза и вкрадчиво шепчет:
Когда мы рядом, не стоит вспоминать о женишке. Это раздражает.
Касается ворота моей влажной сорочки и в следующую секунду с треском рвет. Анрей со спины стягивает ее с плеч, и она уходит под воду к моим ногам, а затем убирает волосы за правое ухо и шепчет:
А ты нас должна радовать, а не раздражать.
Прижимается ко мне, и в копчик давит его твердый, как камень, член. Дыхание перехватывает, и в мои губы впивается Эрвин, накрыв теплой и мокрой ладонью левую грудь. Его язык глубоко в моем рту, и его пальцы мягко сжимаются сосок, вынуждая меня тихо замычать и шумно выдохнуть.
В глазах темнеет, слабость оплетает ноги, и меня к себе рывком разворачивает Анрей, чтобы тут же голодной и грубо въестся в губы. Я не вырываюсь, стыд и страх тонет под черным клокочущим желанием, что накрывает и меня жаром и дрожью. Перехватывает мою руку за запястье, тянет к паху и сжимаю в пальцах его естество, которое вздрагивает. Твердое и теплое.
Моя рука скользит к упругой головке, и Анрей выдыхает в губы:
Умница.
Ладонь Эрвина, который целует меня в плечо, спускается по животу и ныряет между ног. Пальцы проскальзывает между набухших горячим желанием складок и давят на напряженную горошинку, вызывая во мне сильную судорогу удовольствия, что срывается с губ стоном.
Не останавливайся, глухо шепчет Анрей.
Пальцы Эрвина с мягким нажимом идут по кругу, а моя рука скользить по твердому
стволу к яичкам Анрея, оттягивая крайнюю плоть. Новый стон, что идет из глубин моего живота, и я вновь сжимаю головку, которая едва заметно пульсирует и становится тверже.
Я ухожу под волны удовольствия, что нарастает с каждым движением пальцев Эрвина, чьи выдохи обжигают шею. Неосознанно и под стонами ускоряюсь в своих неловких и неумелых ласках, которые обхватывают член Анрея крепкими тисками. Я слышу его рык, и он отзывается во мне спазмами, что режут внутренности и расходятся конвульсией по телу.