«Не вздумай когда-нибудь разрушить дружбу между нашими народами, голос отца, звучавший в голове, был неожиданно строг и холоден. Обещай мне, что этого не сделаешь».
«Но...» смутился Элизар.
«Обещай!»
«Да, отец».
Элизар с облегчением почувствовал на плече отцовскую руку и льющуюся через ладонь вождя успокаивающую силу.
«Все будет хорошо», убеждал отец, но Элизар почему-то не поверил.
Тем временем они прошли по столь же ярко-алой дорожке к возвышению, где стояло три одинаково высоких трона. Глубоко-синий бархат обивки у трона в центре цвет повелителя Кассии. Ослепительно белый на троне справа это для отца. Старое золото на троне слева брат говорил, что это цвет короля Ларии.
С трона в центре поднялся, пошел навстречу гостям высокий, широкоплечий повелитель
Кассии. Встал с левого трона, низко поклонился вождю золотоволосый король Ларии. Элизар не помнил, что они говорили, сказать по правде, он и не слушал. Когда приветствия закончились, он за матерью и братом поднялся на возвышение и, дивясь, застыл за троном отца. Говорили, что повелитель Кассии очень могущественный маг, но в человеке, сидящем на троне, Элизар не чувствовал силы.
«Не обманывайся, вновь пояснил отец. Он сдерживает силу ради нас и ради ларийцев. Лучше посмотри внимательно за трон».
Элизар обернулся и вздрогнул из темноты смотрели на него немигающие желтые глаза. Тронный змей повелителя Кассии, вспомнились рассказы брата. Рождается в момент вхождения на трон повелителя и вместе с ним умирает... огромное, бесконечно прекрасное чудовище, чье изображение было вышито на гербе кассийского повелителя. И так хотелось рассмотреть его получше, но змей притушил ради гостей сотканные из огня кольца и теперь был едва различим в полумраке, как и телохранители, замершие за спинами повелителя и его наследника.
С трудом отвернувшись, чувствуя на спине взгляд немигающих глаз, Элизар посмотрел в зал. Отсюда он был как на ладони: две шеренги переговаривающихся придворных по обе стороны от ковровой дорожки, то и дело появляющиеся из дверей послы от самых знатных родов Кассии, что оставляли у подножий тронов дорогие подарки.
Подарки Элизара не интересовали. Он быстро устал от шума, непривычного обилия людей, запаха умирающих цветов и благовоний, от пустых слов и пустых выражений на раскрашенных синими рунами лицах. Он мечтал вернуться домой, в спокойную безлюдную Виссавию и вздрогнул, когда один из послов сказал, обращаясь к отцу:
Для младшего сына вождя Виссавии. Надеюсь, подарок подойдет, ведь, браслет сам выбирает хозяина.
Брат толкнул Элизара в бок и, поняв наконец-то, чего от него ждут, младший сын вождя медленно спустился по ступенькам, подошел к коленопреклоненному светловолосому кассийцу в густо-синем плаще и, взяв с бархатной подушки тонкий серебренный ободок браслета, посмотрел удивленно на дарителя.
Говорят, этот браслет принадлежал когда-то целителю судеб...
Целителю судеб? Сыну вашего бога Радона? повторил Элизар, чувствуя, как льется через пальцы незримая сила. Чужая. И пугающая.
«Возьми, сын, услышал Элизар голос отца. Браслет поможет справиться с безумием. Если он тебя выберет...»
Элизар никогда раньше не видел вещей, окутанных силой. В Виссавии, где все являлось магией, в них не было необходимости. Как и в украшениях, если не считать церемониального одеяния, в которое теперь облачили Элизара. Но браслет притягивал... манил... просился на запястье. И сын вождя, сам не заметив когда, исполнил немую просьбу странной вещицы.
Мир мигнул вокруг. Стало вдруг хорошо и спокойно, хотя воздух накалился до предела. Не в силах оторвать взгляда от сузившейся на запястье полоски метала, Элизар отшагнул назад, чуть было не распластавшись на широких ступенях.
Осторожнее!
Кассиец схватил за запястье, помогая обрести равновесие. От прикосновения чужих пальцев на миг стало неприятно к Элизару никогда никто не прикасался помимо семьи. Но в то же время перехватило дыхание, и почти физически он почувствовал, как закрутился виток судьбы, разорвался на мелкие красные нити... Он видел, как бежали нити к родным, держали их у грани, натягиваясь до звона, а потом вдруг лопались... одна за другой... с оглушительным щелчком. Страшно...
Уведи его! закричал повелитель.
Схватили за пояс чужие руки и, оглянувшись, Элизар увидел вспыхнувшую на лбу кассийца синюю руну. Телохранитель. Если не повелителя Кассии, то его наследника. Но удивляться было некогда вскипела вдруг огнем ковровая дорожка, метнулся к потолку столб пламени. Глазам было больно, но Элизар продолжал смотреть. Жадно, безумно.
Даже не вздумай сопротивляться! крикнул телохранитель, оттаскивая к колонне.
Элизар не мог сопротивляться, даже если бы хотел. Сила повелителя Кассии смешалась с силой отца, прижала к полу, и, подобно безвольной кукле, Элизара оттащили в тень и передали в руки... хранителя смерти.
Пусти, огромным усилием воли проталкиваясь через ставший густым, как вода, воздух, крикнул Элизар. Поступь Самэры, богини смерти, отдавалась в ушах гулом крови, ужас сжал горло жесткой хваткой, упали в беспамятстве на колени стоявшие вокруг трона вождя послы-виссавийцы, и только взгляд хранителя смерти, чуть поблескивающий в отблесках огня, был трезвым и спокойным. Лишь по лицу его катились крупные капли пота.