На неё опустился тяжёлый тёмный взгляд, от которого колючий холод пробежал от затылка до поясницы. Взгляд точно такой же, как во сне.
Фэн Мэйфэн, сказал он и слегка наклонил голову, голос его прозвучал отстранённо. Рад, что ты в добром здравии.
Гэгэ, я тоже рада! Не могу поверить, что ты вернулся домой! Она хотела взять названого брата за руку, но он тут же убрал ладонь и погладил лошадь по холке.
Извини, молодая госпожа Фэн, я спешу встретиться с главой клана.
Ван Юн снова наклонил голову и ударил поводьями, направляя животное в сторону деревни.
Мэйфэн ещё долго смотрела ему вслед, пока тень всадника со сверкающей серебряной луной на спине не растворилась в вечернем тумане. Этот человек только внешне напоминал того девятнадцатилетнего юношу, которого забрали на обучение в императорский военный лагерь пять лет назад. Теперь он возмужал, но лицо его ожесточилось: черты стали резкими и грубыми, а в низком голосе слышался холод и скрытая за притворной вежливостью угроза. Похоже, сон всё-таки был вещим, а тётушка Ван оказалась права: Ван Юна, который жил в её воспоминаниях, на самом деле больше не существовало.
От неясного тревожного чувства заболело в груди, и перед глазами вновь возникли образы из кошмара резкая боль на мгновение пронзила левый бок Мэйфэн.
Надо же, он сделал вид, что я совершенно чужой ему человек, заключила она и резко выдохнула, приложив ладонь ко лбу. Может, он и правда торопился? Но всё же, разве так встречаются с близкими после долгой разлуки?! Ван-гэгэ, почему
Она взглянула на небо растущий месяц висел над верхушками деревьев, наступал час Свиньи. Мэйфэн обещала служанке вернуться домой, но теперь ей хотелось только одного вновь отправиться в Лунную рощу и тренироваться до тех пор, пока ноги не перестанут держать. Только таким способом можно было усмирить роящиеся в голове мысли и не думать о том, что в доме семьи Ван теперь есть человек, который смотрит на неё с таким холодом.
Но Мэйфэн воспитывалась среди заклинателей и не могла просто исчезнуть, поэтому медленным шагом, шаркая подошвами сапог по мелкому песку, она направилась к воротам.
«Неужто молодой господин Ван вернулся домой после стольких лет?»
«Я помню его ещё совсем юнцом, а сейчас он вон как возмужал!»
«Слышала о его подвигах на поле боя, но никогда не думала, что удастся так близко увидеть самого Принца Ночи!»
Отдав поводья подбежавшему слуге, Ван Юн подошёл к воротам богатого дома с деревянной табличкой над входом, на которой было написано самое известное напутствие основателя школы Юэин: «Да озарит тебя свет луны», и остановился. Внутри все суетились, бегали и шумели, а возвышался
над этим гамом строгий женский голос:
Почему на столе ещё нет лапши долголетия?! Цинъай, где носит А-Фэн? Опять ушла? Эта девчонка!
Матушка! позвал Ван Юн, и слуги тут же замолчали, одновременно оборачиваясь на звук.
Госпожа Ван Хуалин, облачённая в чёрное одеяние с длинными рукавами, вышивка на которых напоминала россыпь звёзд, тоже развернулась и, найдя взглядом высокую фигуру, стоявшую у открытых ворот, приложила ладони к губам и ахнула.
Мой сынок, мой А-Юн прошептала она и медленно подошла к сыну, оглядывая его с головы до ног, будто всё ещё не могла поверить, что он стоял перед ней.
Да, теперь я дома, улыбнулся Ван Юн и склонился перед матерью в глубоком поклоне, сложив ладони перед собой параллельно земле. Прости, что заранее не прислал письмо: всё случилось очень неожиданно, и я решил удивить вас своим приездом.
Госпожа Ван дотронулась до его обветренной щеки, заглянула в глаза и, спустя мгновение, прижала его к себе:
Как же ты изменился, сынок. Тебя и правда не узнать!
Ван Юн неуверенно положил огрубевшие ладони на спину матери и увидел, как из дверей главного дома вышел мужчина с седыми волосами, убранными в высокий пучок. Его глаза казались неестественно бледными и смотрели в одну точку, а в руках он держал раскрытый чёрный веер.
Что случилось, моя госпожа? У нас ещё гости? послышался твёрдый, но немного хриплый голос.
Да, муж мой. Ван Хуалин ещё раз провела рукой по щеке Юна и широко улыбнулась, больше не скрывая слёз радости. Наш сын наконец вернулся домой!
Глава школы Юэин не ответил, медленно сложил веер, убирая его за пояс, и весь подтянулся, будто внезапно вспомнил военные годы. Ван Юн же отпустил плечи матери, достал из-за спины древко с острым изогнутым клинком на конце и вручил молодому ученику, который оказался здесь из любопытства, желая узнать, что за переполох в доме семьи Ван. Мальчик взял оружие с таким восхищением, словно ему давали на хранение самую ценную императорскую реликвию, ведь не каждый день удавалось подержать в руках гуань дао прославленного на всю империю Чжу генерала.
Ван Юн уверенным шагом подошёл к отцу и опустился на колени, касаясь лбом земли.
Поднимись, я хочу посмотреть, каким ты стал, сказал глава школы Юэин, чеканя каждое слово, и положил ладони на плечи сына, затем медленно дотронулся жёсткими пальцами до его шеи и лица. Ты вырос крепким юношей, и о твоих военных успехах мы слышали не раз. Чего ещё может желать отец?