Если сейчас Гускин не справится с управлением, запорет движок и остановится все, пиши, пропало! Какими бы нелюбопытными ни оказались местные военные «гайцы», к заглохшему танку они уж точно подойдут даже не помощь (какую, блин?!) предложить, а тупо от нечего делать. А из всего их экипажа по-немецки кое-как шпрехает только осназовец, которому из танка уж точно вылезать противопоказано. Зато командиру машины в подобной ситуации высунуться из башни, просто проявляя уважение к камрадам, точно положено. Ну, и чего оный Panzerkommandant им скажет? «Гутен морген, Гитлер капут, хэндэ хох, капитулирен, швайне, их наме Штирлиц?». Значит, придется фрицев срочно валить, и уходить ну, не с боем, понятно для того, чтобы раскатать этот пост, и минуты не потребуется, но с шумом. Даже если старлей и отработает без стрельбы, все равно придется заметать следы а как, собственно? Забирать трупы перебитых фельдгаишников с собой, на броню? Ну, как вариант
Только ведь где-то неподалеку практически наверняка еще и армейский пост имеется, как минимум при пулемете и полевом телефоне навроде того, что едва не стоил морпеху жизни неделю назад, на выезде из Абрау-Дюрсо, где он познакомился с младшим лейтенантом Науменковым и встретил старых товарищей. Если там заметят непонятную движуху на шоссе, однозначно попрутся выяснять, в чем дело. И вот тогда-то без шума уже точно не обойдешься
Дернувшись еще разок, танк снова ускорился, выравниваясь и набирая скорость. Морпех с облегчением выдохнул: справился-таки Леха, молодчина! Теперь лишь бы мехвод самоходки не сплоховал, поскольку за фрикционами первого и третьего танков сидели профессиональные танкисты. Судя по всему, второй бывший тракторист не сплоховал, и колонна продолжила движение. Вроде все? Первую проверку прошли, не вызвав подозрений если так пойдет и дальше, до рассвета успеют свернуть, куда планировалось. Хотя, какая там, нафиг, «проверка»? Так, мелочь. Основные проблемы начнутся засветло, и воевать в любом случае придется.
Отвернувшись от башенного люка, Степан встретился взглядом с широко распахнутыми глазами заряжающего, сжимающего в руках аж костяшки пальцев от напряжения побелели
его собственный автомат. Направленный, что характерно, прямо морпеху в грудь. Припомнив, как его зовут (заряжающего, в смысле, а не автомат), старлей аккуратно забрал оружие, мельком убедившись, что снять машиненпистоль с предохранителя тот не удосужился или просто не знал, как это сделать:
Егор, ты это чего? В кого стрелять собрался, боец? В меня, что ль?
Нникак нет, стушевался тот. Просто, как танк дергаться стал, решил все, заглохнем. А в плен к этим сволочам я второй раз не пойду, лучше в бою погибнуть!
Рывком притянув к себе бывшего пленного, Алексеев зло зашептал в ухо:
Значит, так, слушай и запоминай, повторять не стану. В плен я тоже не собираюсь, но твоя задача была пушку перезаряжать, ежели в бой ввяжемся. А ты ее не выполнил, ты оружие на своего командира направил. А если б стрельнул ненароком? Догадываешься, как подобное называется? Или подсказать?
Виноват всхлипнул тот, вытирая грязной ладонью выступившие против воли слезы. Не подумавши я, тарщ старший лейтенант, больше не повторится готов понести наказание
Нахмурившись («лишь бы не перегнуть, парнишка и без того натерпелся хорошо, за автомат схватился, а не за гранаты, вон они, целая сумка»), Алексеев кивнул:
Понести он готов Значит так, про плен забыть, ты уже несколько часов, как снова полноценный боец Красной армии! Ладно, считай, ничего не было. Ну, успокоился?
Так точно, успокоился.
Вот и добренько, значит, еще повоюем. Но за проявленную бдительность хвалю. А вот за неверную оценку боевой обстановки как раз наоборот, выношу устное порицание. Кстати, коль уж ты воевать собрался, автомат нужно с предохранителя снимать, он без этого, видишь ли, стрелять не станет Не понял, это еще что за фигня?
Последнее, понятно, относилось вовсе не к облегченно выдохнувшему заряжающему, а к доносящимся снаружи резким звукам, слышимым даже сквозь гул танкового двигателя.
Так это, сигналит кто-то, тарщ старший лейтенант, бесхитростно подсказал Егор. Бибикает. Видать, пропустить просит, на обгон идет.
Вот то-то и оно, мрачно буркнул себе под нос Алексеев, стягивая с головы каску. А у них тут такой трафик, мать его за ногу, что и не протолкнешься, не разъедешься. Особенно по ночам. Если что, подашь автомат.
Заряжающий с готовностью закивал, даже позабыв спросить, что означает непонятное слово «трафик».
Откинув створку командирского люка, морпех без особой опаски высунулся из башни и осмотрелся: от поста они отъехали уже прилично, метров на сто пятьдесят, так что никто не разглядит, есть у него штатная панцерпилотка под наушниками, или нет. А вообще, перемудрили они что-то с головными уборами точнее, «недомудрили». Стоило ради маскировки прихватить с собой первую попавшуюся фуражку в кинохронике Степан не раз видел, как командиры немецких панцеров торчат из люков как раз таки в фуражках, поверх которых, безжалостно сминая тулью, надет обруч наушников. Помнится, он еще удивлялся, отчего так, а не в нормальных шлемофонах. А оно вон как вышло нету у них танкошлемов, отсутствуют, как класс