Приехали. Ну я и
Томи был очень зол. Немного помявшись, он признался, что у него есть двести жрецов, обученных для боя. Видел я этих жрецов. Всё думал, как бы гвардию из таких набрать. Им и оружия не надо. Так вот с этими жрецами он отправится в паломничество по монастырям. На их территории его слово даже важнее моего. Он сам будет вершить суд и расправу. Я разрешил ему допрашивать всех. Сам я с гвардией прибуду в старую столицу через тридцать пять дней. Там и закончим с этим делом. Наставника Лили Томи с утра уличит в каком-нибудь грехе и отправит в ближайший монастырь молиться до своего возвращения.
Болеть стало некогда, так что поправлялся я быстро. Томи ушёл в паломничество. Я объявил о скором посещении старой столицы. С Острова Торговцев стали приплывать корабли. Наполнились рынки, пошла торговля. Адмирал сообщил о спуске первого корабля в Порту. Тут же заложили второй. Приходил казначей, сильно ругался. Предложил продать часть захваченного оружия. Я согласился. Предложил продать один из кораблей флота, раз уж мы делаем лучше. Я согласился. Приходил воевода, сильно ругался. Я пообещал ему, что оружие мы будем делать сами, зато оно будет одинаковым у всех. Приходил адмирал, сильно ругался. Я пообещал ему, что наш флот будет расти. А пока мы просто меняем старые корабли, захваченные ещё у пиратов, на новые.
Поездка в старую столицу обошлась без происшествий. Я прибыл туда со своей свитой, охраной и гвардией. По какой-то случайности Ирта-ра, мой судья, уже две недели разбирал там какое-то дело. Которое и закончил в день моего приезда. И в тот же день (бывают же совпадения!) Томи-ра, закончив паломничество, тоже попросил моего разрешения остановиться во дворце вместе со ста семидесяти шестью монахами и двадцатью крытыми повозками.
Вечером я, Томи, Ирта, Бак и Ром сели подводить итоги. Двадцать четыре жреца-воина погибли, отбивая нападение на Томи. Если бы он совершал настоящее паломничество, то всё бы закончилось ещё хуже. А так, значительная часть нижнего слоя заговорщиков погибла в бою. Сам заговор зрел давно. Дочери прежнего Владетеля заточению в монастырях не обрадовались. Исповедовавшие их жрецы монастырей продержались год. Больше не смогли. Но пока думали что делать, я переехал в новую столицу. Да и возможностей у них было немного. Всё надо было делать тайно. И только после появления наследника они зашевелились. Для начала они решили разрушить мою команду. Но с Лои у них не получилось.
Аки проверял каждого, кто хотел попасть во дворец столицы. Помощник жреца действовал один и не очень удачно. Я потерял Лои, Нуки и верного тысячника, но основная команда осталась со мной. Послали второго, но Лили была не дурой. И вместо скандала, на который её толкал заговорщик, просто спросила меня о том, что её волновало. Узнав же о паломничестве Томи, было решено его убить, выдав всё за несчастный случай. Тогда верховным жрецом стал бы один из заговорщиков. На данный момент вся верхушка заговора уже сидела в подземельях дворца. Оставалось решить, что с ней делать. Подробности были не нужны. Виноват то я сам. Надо было взять этих двоюродных сестёр во дворец и замуж за пределы Дома выдать. Но их в монастыри отправили, как только я появился. Ну а мне было не до них. Сидят и пусть сидят, молятся. Вот и упустил.
Томи, что с ними будем делать?
Есть у меня местечкоНо только для своих. С сёстрами решай сам.
Ирта?
Надо бы их допросить. В старой столице у них могут остаться друзья.
Бак?
Согласен с Ирта-ра. Но допрашивать сестёр ты должен сам. Не люблю я это. Но тебе помогу.
Делаем так. Сначала допросим жрецов. А их слова проверим у сестёр. Надо выявить всех, кто в этом замешен.
Допрос дал десяток новых имён. Чиновники старой
столицы потеряли очень много от переноса моей резиденции в Руту. Их условием участия в заговоре было возвращение городу прежнего статуса и хорошие должности. Толку от их рассказов не было никакого, так что каменоломни пополнились не привыкшими к физическому труду работниками. Настал и мой черёд для приватной беседы с сёстрами. Диалога не получилось. Они категорически не хотели видеть во мне родственника. Кстати, внешне они были так себе. Всё таки безбрачие делает жрецов в дальних монастырях неразборчивыми. Убивать я их не хотел. А что с ними делать не знал. Поэтому, когда наутро Ром, пряча глаза, доложил мне, что они покончили с собой в темнице, я только приказал их похоронить достойно. Дорога власти дорога смерти. После похорон все вернулись в столицу. А ещё через три месяца Аки рассказал мне, что злобные шепотки по всему Дому пошли на убыль. И новых сплетен практически нет. А старые людям надоели настолько, что тех, кто их повторял, начали бить тоже по всему Дому.
Глава 20
Для постройки амфитеатра я вызвал в столицу Куни-ра, того самого, который проложил дорогу через болото к волкам. Он уже построил половину дороги от своих земель к столице, так что там справятся и без него. Куни-ра взялся за дело с энтузиазмом, но что потрясло меня до глубины души, так это то, что горожане приходили работать бесплатно. Причём многие со своим инструментом. Купцы собрали денег и попросили сделать его «побольше и понарядней». Что бы энтузиазм не угас, я приказал начеканить медалек с изображением театра и надписью «тому, кто строил». Да ещё пару раз платил артистам, что бы они в конце дня выступили прямо на стройке. Пару, потому что уже на третий раз они не взяли деньги. Медали давали не всем. И ими гордились. На оборотной стороне был номер. Велись списки, кто их получил. Номер один я приготовил для Куни-ра. Получит, когда закончит строительство. Было забавно смотреть, как раскланивались два горожанина, заметив друг на друге медали. И богатый купец кланялся также уважительно, как простой ремесленник.