А тем временем гости, наконец, перестали бояться грозного соперника, то есть наш «Спартак», и в первый раз пошли крупными силами в атаку, оголяя тылы. «Поздновато спохватились», усмехнулся я и как блуждающий форвард бросил в центральном круге одного Родионова полетел в защиту. И только тут я разглядел ещё двух знакомых хлопцев это крайний полузащитник Андрей Баль и ещё один игрок середины поля молоденький Василий Рац. Они через несколько лет вместе будут зажигать в киевском «Динамо». Но пока у «Карпат» солировал Степан Юрчишин, среднего роста, резки и вёрткий атакующий полузащитник. Именно Юрчишин соорудил первую опасность у ворот Рината Дасаева. Он обманул нашего Хидиятуллина и с восемнадцати метров пробил точно в угол. Ринат оказался на высоте, после чего моментально выбросил мяч прямо на центральную линию поля. «Надо рвать пока у гостей в защите решето», понял я и вдарил «по газам».
Тридцать метров мной были
«съедены» за три секунды. В этот момент Сергей Родионов придержал мяч, прикрыв его корпусом, и кинул точным пасом его на ход. «Отдыхайте пока мужики», мысленно обратился я к опешившим защитникам «Карпат», от которых, прокинув мяч ещё дальше к воротам, улетел, словно на крыльях. Трибуны тут же загудели и засвистели. Ведь прошло всего каких-то шесть секунд от массированной атаки на наши ворота, а я уже вот он перед кипером Алексеем Швойницким, который без раздумий бросился в ноги. На этот раз я обыгрывать голкипера не стал, не сближаясь, пробил с носка под опорную ногу, дешево и сердито, а главное результативно.
Гоооол! Громче всех взорвался сектор на западной трибуне, где собрались самые оголтелые фанаты.
И я рванул поприветствовать красно-белую торсиду, по традиции сорвав с себя футболку. Однако пробегая мимо скамейки запасных, услышал от Николая Старостина:
Никон, прекращай цирк! И вообще давай на замену, пусть Калаш побегает, ему полезно.
Умеет вы подбодрить, Николай Петрович, пробормотал я, надев обратно футболку и двинувшись на бровку, где боковой судья должен был зафиксировать момент замены футболиста.
Николай Петрович, отметить бы надо это дело выход в европейский Кубок кубков, несмело заметил Юрий Гаврилов.
По одному месту вас всех отметить бы надо, пробормотал Старостин. В общем, так сегодня кто хочет, может ехать по домам и обрадовать жён, что завтра выходной день. А в четверг начинаем готовиться к последнему матчу первого круга против «Торпедо» и одновременно к Спартакиаде народов севера. Тфью, то есть Спартакиаде народов СССР.
«Дед» осуждающе посмотрел в мою сторону, ведь именно я предстающую Спартакиаду в кулуарных беседах отправил на север за полярный круг.
Никонов, пойдем, поговорим, сдерживаясь из последних сил, чтобы не наорать на команду, сказал Николай Петрович.
Я пожал плечами, но какой был у меня выбор, поэтому вместо душевой поплёлся следом за старшим тренером. Разговор под грифом «совершенно секретно» «Дед» начал с обсуждения концовки прошедшего поединка:
Что, по-твоему, мнению я сделал не так? Почему провалили последние 20 минут?
Если смотреть с формальной точки зрения, то
То не юли! Рыкнул Старостин.
В центре накосячил Саша Мирзоян, на выходе один раз ошибся Ринат Дасаев. Только у нас игра заточена на контроле мяча, а мы этот мяч в конце отдали «Карпатам». Все по чуть-чуть виноваты. Ничего страшного, просто матч станет хорошим уроком на будущее.
Так и скажи, что я зря не перешёл под конец на игру 41-41. Правильно? Вперился в меня Николай Петрович.
После того, как получили первый мяч и счёт стал 4: 1, нужно было скомандовать перестроение. Кивнул я головой. Хидю передвинуть в центр защиты, Шавло в опорную зону, Радика на левый край полузащиты. Иногда получать по сопатке полезно. В голове от этого ясность наступает.
Ладно, наконец улыбнулся наш наставник. Как ты говоришь, зовут этого длинного из «Карпат».
Юрий Суслопаров. В следующем году надо брать, чтоб защита по ходу игры не расслаблялась.
Ты на меня старика не сердись. В 77 лет тренировать это я тебе скажу испытание. Старостин посмотрел на потолок и вдруг прочитал четверостишие из Пушкина:
Я пережил свои желанья,
Я разлюбил свои мечты;
Остались мне одни страданья,
Плоды сердечной пустоты
Глава 2
подруга Тамара повела знакомить с родителями именно в посёлок Тарасовка.
Дороги это слабое место всего Советского союза, пробормотал я, когда мы топали по грунтовке, проложенной стихийным способом между двух рядов деревянных частных домиков.
В этот момент, где-то забрехала собака, где-то прокукарекал петух и с визгом заработала «циркулярка». А затем по колдобинам тарахтя пролетел какой-то рыжий парень на мопеде. Создавалась полная идеалистическая картина погружения в советскую деревню 70-х и 80-х годов, когда ещё товарищи коммунисты не решились поиграть в товарищей капиталистов. Как будто капитализм это простенькая игра в монополию, тут купил, там продал. Мне сразу же на ум пришёл один комсомольский вожак, который в мутные 90-е отжал пароходство, разрезал все речные суда на части и там на западе их продал как металлолом.