Да зачем он мне? Я привык жить по-походному. Эта роскошь расслабляет
Не скажите, шевалье. Мы сами привыкли к походному быту, однако бывают случаи, когда требуется соответствовать своему положению. Вам этот набор как раз подойдет, попробовал польстить мне Люмьер.
Ну, раз вы так считаете с сомнением повертел поставец в руках. Двадцать ливров, говорите
Двадцать пять, красная цена двадцать пять. Но вам отдадим за двадцать три, заспешил Люмьер и, пока я не передумал, сунул мне в руки еще и большой кубок. Венецианская работа. Таким не стыдно салютовать за столом у лиц царственной крови, и всего за пять ливров.
Тьфу ты Торгаш какой-то, а не кабальеро. А где благородство и куртуазность?.. Нет, в книгах вас гораздо благороднее описывают.
Кубок как кубок. На литр, если не больше. Тоже серебряный, с вставками из эмали, расписанными сценками псовой охоты. Грубо обработанные гранаты по ободкам. Тяжелый. Ладно, берем. Тука-то посудой я обеспечил, да еще римской, раритетной даже в Средневековье, а сам из бурдюка винище хлещу. Вот теперь все как положено.
Три и только из большого уважения к вам, назвал я свою цену.
Де Граммон вознамерился что-то сказать, но Люмьер его опередил:
Три и десять солей.
Вот зараза торгаш, чистый торгаш, а не кабальеро.
По рукам, и еще бурдюк этого замечательного вина. Я отпил из кубка. Кстати, откуда оно?
Из Коньяка, объяснил де Граммон, повергнув меня в изумление. Сорт винограда называется Финь-Шампань.
Вот так Шампань из Коньяка. Идет вразрез с моими знаниями хотя все правильно. Коньяк еще не изобрели. Арманьяк есть, а коньяка еще нет. А Финь-Шампань это тот сорт винограда, из которого коньяк и будут делать. Все равно вино замечательное. В меру терпкое, с легкой игристостью. Куда там современной порошковой бурде.
Вы получите вино, шевалье, не смотря на кислую рожу де Люмьера,
заявил де Граммон. Я хочу вам предложить вещь для истинных ценителей.
Вы меня заинтриговали, виконт.
Лейтенант кивнул пажу, и тот развернул небольшой сверток.
Шахматы Черт подери, шахматы. Открыл резную шкатулку из сладко пахнущего сандалового дерева и взял в руку фигурку из нефрита. Искусно вырезанный бородатый мужик в митре и мантии. Ферзь? А это его оппонент из слоновой кости. Крепостная башня Это тура. А вот мужик в короне сидит на троне со скипетром в руках король. Кони есть, а слонов что-то не вижу. Вот пешки в виде пеших воинов в конических шлемах, кольчугах, с мечами и щитами. Шахматная доска не складывается, стоит на золотых ножках в виде львиных лап. Квадраты из эбенового дерева и белой кости по рантам инкрустации из золотых и серебряных пластинок
Сколько? сам по себе вырвался вопрос.
Я хочу обладать этими шахматами, пускай даже они покроют весь долг де Граммона.
Три начал лейтенант, но его перебил Люмьер.
Пятьдесят ливров, шевалье, непреклонно заявил он.
Сколько? в изумлении переспросил я. Это же цена отличного курсе.
Они стоят того. Их делали в Милане, на заказ для Филиппа III Бургундского, а он проиграл их в кости моему отцу, надувшись, заявил виконт.
Врет, собака так пятьдесят да я еще даже на сотню не набрал. Беру, не торгуясь, добра еще много компенсирую.
Хорошо, согласился я, вызвав кучу положительных эмоций на лицах шевалье и виконта.
Не удержался и поубавил им радости:
В придачу к шахматам пойдут четыре мешка фуража моим лошадям и вот эта сумочка.
Я выудил из кучи вещей мужскую поясную сумку, расшитую золотом и жемчугом.
Особо радости я не убавил; похоже, они все-таки надули меня порядочно. Да и ладно. Все равно в прибыли.
Посмотрите на этот арбалет, шевалье. С пятидесяти шагов пробивает насквозь человека в полном доспехе. Люмьер подал мне арбалет. Немецкая работа. Всего три ливра.
Арбалет как арбалет. Тетива взводится реечным коловоротом. Вся деревянная часть вырезана из светлого дерева в форме какого-то мифического чудища. Прикладом служит свернутый в дугу его хвост. Дуги металлические, с золотой гравировкой. По ложу костяные резные накладки. Можно вешать за специальный крюк, как к поясу, так и к седлу. Чуть меньше и легче моего. А он мне нужен?
Подставил свой кубок пажу, дождался, пока он его наполнил, отпил и передал арбалет и тул с болтами Туку. Пригодится. Шотландец будет таскать мой, а я этот. Подучиться стрелять бы из него не помешало.
Дальше виконт выставил шлем-салад со сдвижным забралом и как бонус три павлиньих пера на плюмаж. Не знаю, чего ему было больше жалко: шлема или перьев, но рожа при этом была довольно скорбная.
Шлем вместе с перьями забрал за семь ливров. Переплатил, конечно, безбожно, но мне он показался более удобным, чем мой барбют, по размеру пришелся впору, да и к моему готическому доспеху по цвету и стилю подходит. А перья на плюмаже вообще отпад. Кстати, снимаются, можно менять на другие.
Беру и отдаю свой барбют Туку.
Следом в ход пошла глефа с изящным, хищной формы лезвием. По словам Люмьера итальянской работы и тоже какого-то жутко знаменитого мастера.
Ее я сразу отложил в сторону. Вот не представляю себя с палкой, у которой наконечник напоминает лезвие от косы. Какой-то неблагородный вид получается, да и работать ей могу разве что как битой.