Семён!
Балконные двери были полуоткрыты, и он распахнул
их, не касаясь, толкнув вперёд волну сжатого воздуха. Ещё один трюк, связанный с фамильным Даром. Увы, по этой части он во много раз слабее отца. Тот, говорят, в молодости мог толпу людей разметать подобным вихрем, налетев с неба. Феликс же едва ли смог бы сшибить с ног даже одного.
Стекла в распахнутых настежь дверях задребезжали, грохот отозвался эхом в длинном полутёмном коридоре.
Семён! уже с заметным раздражением повторил Феликс и наконец расслышал торопливые шаги прислуги из-за поворота.
Дворецкий немолодой уже мужчина в жутко старомодной зеленоватой ливрее, выскочил из-за угла с вытаращенными от волнения глазами.
Горячую ванную мне через пятнадцать минут! скомандовал Феликс. И бутылку шампанского!
Что праздновать собрался? раздался мрачный голос из-за спины дворецкого.
Следом показался и сам Аристарх Орлов, восседающий на сделанном специально под него передвижном кресле. Резко толкая руками блестящие ободы колёс, он проехал вперёд, потеснив слугу. Зыркнув на него, бросил:
Ты свободен.
Да, ваше сиятельство, проблеял старик и быстро ретировался.
Феликс вздохнул, закатывая глаза.
Отец, ну что за
Но осёкся, встретившись с потемневшим от гнева взглядом.
Как ты посмел? процедил Орлов-старший.
Порыв ветра ударил внезапно, как выстрел, срывая картины и светильники со стен. Самого Феликса отшвырнуло через весь коридор по направлению к балкону, и только собственный Дар позволил ему выровняться в полёте и зависнуть в воздухе в напряжённой позе.
Как. Ты. Посмел уже во весь голос проорал Аристарх, приподнимаясь над полом вместе с креслом и двигаясь в сторону сына.
Первым порывом было вылететь на балкон и скрыться в ночном небе. Во время прошлых ссор с отцом Феликс частенько так делал, пользуясь очевидными преимуществами молодости и крылатости. Он мог бы за несколько минут умчаться на другой конец города, зависнуть на пару дней в каком-нибудь дорогом борделе или просто шастать по кабакам, дожидаясь, пока буря утихнет.
Но не в этот раз.
Аристарх продолжал давить его своим Даром. Но Феликс прекрасно знал, что надолго отца не хватит. Если уж выдержал первый, самый страшный удар, то остаётся лишь немного потерпеть, и силы у старика иссякнут.
Так и произошло. Пролетев вслед за сыном несколько метров, Орлов-старший вдруг рухнул, закашлявшись и хватаясь за сердце. Колеса инвалидного кресла захрустели, проехавшись по осколкам стекла от разбитых плафонов.
Кашель Аристарха перешёл в яростный хрип, а потом в нечто сродни беззвучному рыданию. Старик с перекошенным от горечи и отчаяния лицом смотрел на него, грозя пальцем, но не в силах был вымолвить и слова.
Феликс спокойно подошёл к нему, на ходу небрежно смахивая с одежды мелкий сор, поднятый во время этой нелепой демонстрации силы.
Ну что? поморщился он. Что не так, отец?
Аристарх, наконец, отдышался, бессильно откинулся на спинку кресла, упираясь затылком в мягкий подголовник. Выглядел он плохо болезненно-бледная кожа, красные воспалённые глаза. Усы и борода были уже совсем седыми и неопрятными, как у заядлого пропойцы. Но во взгляде, в жестах, в осанке всё ещё читался прежний князь Орлов. Глава дворянского рода, ведущего начало от одного из первых нефилимов.
Василевский, коротко произнёс он. Твоих рук дело?
Да с чего ты взял?
Не лги мне! Аристарх порывисто подался вперёд, будто пытаясь встать, и схватил сына за руку. В глаза посмотри!
На бледных скулах Феликса заиграли желваки, но он все же повернулся и посмотрел на отца сверху вниз.
А даже если и так, негромко произнёс он. Я лишь сделал то, что давно нужно было сделать. То, на что у тебя не хватило духу.
Мальчишка! прорычал Аристарх, отбрасывая его руку так, будто она была испачкана в чём-то мерзком. Ты мне будешь рассказывать о силе духа? Ты? Мне
Раздраженно дергая за ободы, он развернул кресло, будто намереваясь уехать. Но передумал и снова крутанулся вокруг своей оси.
Думаешь, я не мстил Аскольду из страха? Я слово дал! Понимаешь Слово дворянина. И не кому-то там, а Романову!
Ну, дал и дал, скучающе пожал плечами Феликс. Я-то ничего не обещал, в отличие от тебя. И у меня теперь есть все основания и возможности для того, чтобы отомстить за брата.
Брата невесело усмехнулся Аристарх. Ты его даже не помнишь! Не говори, что он для тебя имел хоть какое-то значение.
Для меня имеет значение честь рода. И его будущее.
И каким же ты его видишь? прищурился Орлов-старший. Ты хоть понимаешь, что будет, если история с Василевским всплывёт?
Как? рассмеялся Феликс.
Я ведь сам возглавляю расследование по этому делу. Можешь не беспокоиться. Лучше помоги. Архив Василевского, похоже, либо сгорел, либо вывезен куда-то. Может, дашь хоть какую-то зацепку? А там уж мои люди пойдут по следу. Они это умеют.
Твои люди задумчиво повторил старик, глядя в одну точку. Думаешь, я не знаю, с кем ты связался?
Снова нравоучения, страдальчески закатил глаза Феликс. Я уже давно не ребёнок, когда ты уже поймешь? Я статский советник в двадцать четыре года. Кем ты сам-то был в двадцать четыре? Месил грязь сапогами где-то на западных фронтах?