Ольга, протяжно простонав, села на кровати, поправляя растрёпанные волосы. Подхватив одну из маленьких расшитых подушек, запустила в меня.
Василевский, ты негодяй! чуть заплетающимся, будто спросонья, голосом, заявила она.
Ещё какой! не стал я спорить.
Как был, голышом, уселся в глубокое бархатное кресло и взял с журнального столика свежий номер «Уральских ведомостей». Отхлебнул недопитый кофий, поморщился и с сожалением отставил его уже успел остыть. Впрочем, чего удивляться. Хорошенько так сказать, уделить внимание сударыне Ольге Николаевне дело хлопотное и весьма небыстрое. Да и здоровья требует богатырского вон, сердечко-то как стучит.
Остаётся лишь в очередной раз порадоваться, что тело мне в новой жизни досталось столь молодое и крепкое. Да и в целом, грех жаловаться. Поездка проходила с таким комфортом, о котором я не мог и мечтать.
Купе-люкс, по сути, было целым гостиничным номером, занимающим добрую половину последнего вагона поезда. Обустроено здесь все было и правда шикарно. Полноценный санузел с унитазом и ванной. Две отдельных спальни с четырьмя мягкими широкими полками, не идущими ни в какое сравнение со стандартными лежанками в эконом-классе. Наконец, гостиная с огромным подковообразным диваном, на котором мы, собственно, и проводили большую часть времени, перетащив на него спальные принадлежности.
Вся эта роскошь меня изрядно удивила. Даже, пожалуй, не сама по себе, а тем, что подобные вагоны курсировали здесь, в Сибири. Какие же тогда между столицами разъезжают?
Истомина, поднявшись с кровати, прошлась по купе, сладко потягиваясь и бесстыдно покачивая внушительными округлостями. Они были у неё ещё очень даже ничего, хоть и начали понемногу сдавать в неравной борьбе с бессердечной гравитацией.
Негодяй, негодяй! повторила она страдальческим тоном. У меня ведь через неделю свадьба в Томске!
Так то ж через неделю, пожал я плечами и встряхнул газету, разворачивая поудобнее огромные шуршащие листы. И вообще, доехать ещё надо.
Я давно уже перестал воспринимать эти её вздохи и угрызения совести за чистую монету. Это у нас такие негласные правила игры. Несколько раз в день Ольга обязательно напоминала, что вообще-то она приличная женщина, и её ждёт жених. И вообще она не понимает, как же это она поддалась мимолётному порыву и бросилась в пучину страсти. И как она по прибытию в Томск обязательно отправится в церковь, дабы замолить грехи. И какой я оказался коварный обольститель, чего и не скажешь на первый взгляд.
Порой она была даже весьма убедительна. Но потом эффект смазывался из-за того, что мы снова и снова предавались плотским утехам с особым цинизмом и в причудливых позах.
В постели Истомина оказалась искусной, изобретательной и совершенно ненасытной. Явно не Даром единым она удерживала возле себя мужчин. Даже странно, что при таком сочетании талантов она не захомутала какого-нибудь аристократа. Может, не очень-то и хотела? А остепениться решила только сейчас, понимая, что годы уже не те, и пора бы уже и честь знать.
Я поначалу и сам чувствовал некоторые угрызения совести из-за того, что так откровенно ею пользуюсь. Но потом успокоился. По сути, я ведь попросту развернул против Истоминой её же оружие. Пусть побудет немного в шкуре своих жертв.
Впрочем, за двое суток пути она привязалась ко мне уже и без всякого Дара. По крайней мере, я убрал его влияние до минимума. Но копию продолжал держать активной. Прежде всего, чтобы сохранить иммунитет перед чарами Истоминой. Ну, а ещё это была возможность поизучать собственные возможности.
Вот об этом я и хотела поговорить промурлыкала она, остановившись за спинкой моего кресла и обняв сзади за плечи.
О чём?
Мы слишком беспечны. Проводник вагона наверняка давно понял, что у меня кто-то гостит. А если мы так будем ехать до самого Томска и сойдём с поезда вместе Как бы не было лишних разговоров. Я всё-таки обручена с очень влиятельным человеком.
Не беспокойся. Я и не еду до самого Томска, соврал я. Мне в Юргу надо, к дядюшке. Так что остаток пути тебе придётся поскучать без меня.
Она вздохнула одновременно и с грустью, и с облегчением. Обняла ещё крепче, звонко чмокнула в щёку и пошла обратно к дивану подбирать разбросанные предметы гардероба. В дверь деликатно постучали, и она охнула, инстинктивно прикрывая ладонями стратегические места:
Я занята! Ничего не нужно!
Хорошо-хорошо. Простите за беспокойство, сударыня! отозвался проводник.
Накинув халат, Ольга задумчиво взглянула на стену, где под часами красовалась схема железнодорожных путей.
В Юргу? Так осталось совсем немного! Тут ехать-то всего пару часов.
Угу, кивнул я, не отрываясь от газеты. В компании с толстяком время летит незаметно.
Это каким ещё толстяком? возмущённо переспросила она и, проходя мимо кресла, отвесила мне шутливый подзатыльник.
Уж не меня ли ты имеешь в виду?
Эм Не обращай внимания. Глупая присказка, не помню уже, где её слышал. К тому же, никакая ты не толстая. Ну, может, только там, где надо, приподняв край халата, я, не глядя, погладил её по бедру.
Вот то-то же! удовлетворённо кивнула она, взъерошив мне волосы. Ладно, я в ванную. Веди себя хорошо! И надень хотя бы штаны, бесстыдник. Вдруг зайдёт кто.