Так точно, товарищ генеральный комиссар госбезопасности! доложила Алена и незаметно дернула Сергея за фалду коленкорового пиджака.
Это было первые знаки внимания этой волшебной женщины. Очень приятно. Знаете, Сергей еще в XXI веке на работе видел женщинам, особо молодым и прелестным, лучше молчать. От них, глядя на их возвышенно-волшебный вид, ждешь всегда вот эдакое прекрасное, а они тебя убивают буквально одним словом.
Алена была не такая. Тембр и интонация четко соответствовали благородной красоте, и даже рукой она и показала, что они здесь не нужны, и поблагодарила, что разрешил быть с ним. Понимать надо, уже объяснил сам себе попаданец, великий князь это не чумазый нарком с низшим образованием. Поблагодарить необходимо!
Попрощавшись с Ежовым, они вышли из здание на Лубянке. При этом, Сергейи облегченно наконец-то вышел из тюрьмы и не на расстрел, а на свободу, и загружено впереди было много незнакомой
работы. А Алена просто задышала воздухом свободы. Тоже чувствовалось, тяжеловато ей было на Лубянке.
Спросил об этом надо же как-то наводить мосты, ведь им придется много трудится и в личном плане и в служебном. Но оказалось, немного ошибся. Алена озабочено спросила его:
Я так открыто думаю?
Мне да! ответил Сергей, чуть не ляпнул про ценный опыт попаданства, но в последний момент кое-как сдержался. Из-за этого разговор провис и как-то оказался неоконченным. Оба от этого сконфузились, пока Алена не нашла тему продолжения:
Мне разрешили временно использовать эмку наркомата, сказала она и предложила: поедем?
Сергей простоватенько подумал, что Алена умеет водить машину, ведь он-то никак не водитель, но М-1, оказывается, была в комплекте с шофером. Ах, как хорошо! И человек был с механикой опытен, и с машиной не надо барабаться, надо было только побеспокоиться с гаражом, с ГСМ и с питанием для шофера.
Минусом и очень большим было наличие в автомобиле чужого человека. Но попаданец и так не собирался болтать напропалую. В машине НКВД да секретничать, ха! И пусть это еще эпоха 1930-х годов с его примитивной техникой. Но, вроде бы, в Европе уже умели подслушивать и даже первые магнитофоны начали клепать. Нквдешники, куда уж спешили перестрелять всех буржуев, но технику перенимали не менее быстро. Так что Сергей ничуть бы не удивился, когда в капоте «Эмки» окажется большеватенькая бандура магнитофона.
Он и Алене показал «Нельзя!» та быстро сообразила, правда, подумала про шофера. Чтобы работник НКВД да не подслушивал, а потом не докладывал наверх! И звание него будет такое же сержант госбезопасности, хе-хе!
Так что в машине они разговаривали на нейтральные темы о погоде, о красивой Москве. Даже о прелестных женщинах, что было не очень-то приятно для Алены. Впрочем, попаданец с его-то большим, прямо-таки огромным опытом общения с представителями прекрасного пола, сумел наладить и здесь разговор, постепенно переведя его на диеты питания и моды одежды 1930-х лет.
Так и приехали, благо Якиманская набережная тоже был центр Москвы. Да и столица 1930-х голов была еще относительно небольшой в рамках Садового кольца. Дальше уже шли деревенские пригороды.
Вот и прибыли, Сергей Александрович! торжественно объявила Алена, когда машина остановилась у небольшого (гкхм!) трехэтажного особняка, это ваш дом, ваше личная квартира!
Глава 11
Он вышел из машины с красным от смущения лицом (еще немного от бешенства). А Алена, как ни в чем не бывало, пошла слева от него, правда, чуть позади, показывая, что он тут главный. Нет, с этим надо что-то делать! Вначале она будет слегка над ним пошучивать, потом стебаться, а потом просто на шею сядет и еще прекрасными ножками начнет бить, мол, поехали уже, партия и товарищ Сталин приказали идти быстрей!
Все же, видимо она не рассчитала своих действий, поскольку была совершенно поражена дальнейшими шагами. Великий князь, дойдя до мраморных перил роскошного крыльца-портика, вдруг одним махом перебросил ее к перилам, и прижал, оказавшись совсем близко.
О да у них сейчас будет интим! И она не против, только почему на улице? Или он извращенец, не зря ведь говорят, что аристократы верхушка загнивающего старого общества, а он ведь тоже Романов!
Посмотрела в его лицо и похолодела, настолько он было злым. Но она же мягко пошутила, его коллеги по НКВД даже не обращали, считая, что это лишь пролетарские шутки. А он обозлился. Ха, если он будет в таком духе, то вся любовь сведется к грубому изнасилованию, а она не хочет!
Она попыталась вырваться, но руки великого князя, такие мягкие и даже нежные, ставшие неожиданно сильными, не дали ей ни одного, пусть крохотного шанса. Ой, я больше не буду, пожалуйста!
Сержант Кормилицына, я советский гражданин, как и все в СССР, но я отнюдь по происхождению не рабочий и не крестьянин. А потому шуток таких не принимаю! Понятно или нет? голос великого князя звучал металлом и был очень грубым.
Понятно, прошептала девушка, немного покраснев, нет, даже порозовев. И стала она такой привлекательно-прелестной, что Сергей едва сдерживался, что бы ее целовать или, как минимум, признаваться в любви.